Христианский ФОРУМ

Текущее время: 19-03, 10:51

Часовой пояс: UTC + 3 часа




Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 63 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7  След.
Автор Сообщение
СообщениеДобавлено: 07-02, 22:06 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Чогьям Трунгпа Ринпоче - Путь есть цель. Базовое пособие по буддийской медитации

"Эта книга включает в себя два семинара, которые дал великий тибетский гуру, Видьядхара, Чогьям Трунгпа, Ринпоче. Эти семинары содержат не публиковавшиеся до сих пор учения Трунгпы на тему воззрения и практики буддийской медитации.
Только практика сидячей медитации, как учил сам Будда, может заложить фундамент для истинного понимания учений Будды. Если бы люди смогли сесть и продолжать сидеть без ожидания результатов, могла бы быть создана дыра в защитной системе эго и могла бы начать просвечивать безусловная осознанность.
Но эго ожесточенно сопротивляется безусловной осознанности.
Учения на тему базовой медитации шаматха и випашьяна (внимательности и осознанности), изложенные в этой книге, предоставляют фундамент, который нужен каждому практикующему."

Полностью - тут:
http://naturalworld.ru/kniga_put-est-ce ... itacii.htm


Изображение


Чогьям Трунгпа Ринпоче - Путь есть цель. Базовое пособие по буддийской медитации

Оглавление

Часть 1
1. Единственный путь 4
2. Замешательство продолжается 9
3. Вифлеемская звезда 18

Часть 2
1. Я-качество и эмоции 26
2. Памятуя настоящее 31
3. Переносные декорации 41
4. Скука – полная или пустая? 49
5. От сырого яйца до первой ступеньки 54
6. Одиночество 58
7. Создавая небольшой промежуток 66

Предисловие редактора

Эта книга включает в себя два семинара, которые дал великий тибетский гуру, Видьядхара, Чогьям Трунгпа, Ринпоче. Эти семинары содержат не публиковавшиеся до сих пор учения Трунгпы на тему воззрения и практики буддийской медитации.
Только практика сидячей медитации, как учил сам Будда, может заложить фундамент для истинного понимания учений Будды. Если бы люди смогли сесть и продолжать сидеть без ожидания результатов, могла бы быть создана дыра в защитной системе эго и могла бы начать просвечивать безусловная осознанность.
Но эго ожесточенно сопротивляется безусловной осознанности.
Учения на тему базовой медитации шаматха и випашьяна (внимательности и осознанности), изложенные в этой книге, предоставляют фундамент, который нужен каждому практикующему.


Часть 1
Единственный путь

Тема, о которой пойдет речь в этом семинаре – внимательность и осознание, которые являются основой, сердцем буддистского подхода. Согласно Будде, никто не может достичь основной здравости ума и базового просветления, не практикуя медитацию.– каким бы вы ни были, есть только один путь, безоговорочно, и этот путь - начать с практики медитации. Практика медитации является единственным путем. Без этого нет выхода и нет входа.
Практика медитации - это способ снимания с себя масок, наших заблуждений всех видов; также практика медитации является способом вызвать на поверхность тонкие аспекты интеллекта, которые существуют в нас. в своей основе, нет сомнений, совершенно нет сомнений, что медитация является единственным путем для нас начать духовный путь. Это единственный путь. Тот самый путь.

Медитация является путем осознания основной правды, простой правды, что мы в состоянии обнаружить себя, мы можем работать с собой. Цель есть путь, а путь есть цель. Нет другого способа достижения основной здравости ума, чем практика медитации. Совсем нет. Свидетельством тому является то, что на протяжении двух с половиной тысяч лет со времен Будды люди достигали освобождения с помощью практики медитации. Это не миф. Это реальность. Это в действительности существует. Это работало, это случалось, это работает, это случается. Без практики медитации нет пути.
Давайте в этом месте обсудим термин «медитация». Когда мы говорим о практике медитации, мы говорим о способе существования. К сожалению, слово медитация – это не очень соответствующий перевод санскритского термина дхьяна или самадхи. Но согласно философии Будды нет глагола «медитировать». Есть только существительное «медитация». Нет «медитирования». Вы не можете медитировать, но вы находитесь в состоянии медитации. Медитирование не является частью буддистского словаря, но медитация является.

«Медитация» - имя существительное, которое указывает на то, что вы уже находитесь в состоянии медитации. В то время как медитирование дает вам понятие о деятельности, которая все время происходит: вы медитируете на том или этом, сосредотачиваетесь на мерцающей свече, созерцаете как горит благовонная палочка, слушаете свой пульс, сердцебиение, слушаете внутренние тона произносимой в вашей голове мантры – делаете что угодно. Но в соответствии с буддадхармой медитация является простым сопутствующим слагаемым. Вы не медитируете, вы просто пребываете в медитации. Дхьяна – имя существительное, а не глагол. Он означает нахождение в состоянии дхьяны, а не занятие «дхьянингом». Медитация в этом случае не имеет ни объекта, ни цели, ни точки отсчета. Есть просто индивиды, желающие взять на себя дисциплину, не для того, чтобы доставить приятное Богу или Будде или их учителю или себе. Они просто сидят в собранном состоянии. Сидят на протяжении определенного интервала времени. Сидят просто, без цели, объекта, назначения, без чего бы то ни было. Без ничего вообще. Просто сидят.

Вы можете спросить: «А что же делают, когда сидят? Не нужно ли что-то делать? Или сидят просто зависая где-то?». сидение – это просто пребывание, как кусок камня или использованная кофейная чашка, стоящая на столе. Итак, медитация не рассматривается как зависание, но только лишь как сидение и пребывание, просто так.
Часто возникают вопросы вроде: «Какого черта я этим занимаюсь, веду себя как идиот, просто сижу?» Также, люди испытывают сильное возмущение. Они думают: «Мне сказали сидеть таким образом. Кто-то надо мной издевается, пользуется моей доверчивостью. Кто-то заставил меня сидеть вот так, просто сидеть. Если мы научимся сидеть должным образом, тщательно и полностью, это самое лучшее, что мы можем сделать на этом этапе.
Сама заслуга, – здравость ума и пробужденность, которые вы получите просто потому, что вы пожелали сидеть как камень, – обладает фантастической силой. Это мощнее атомной бомбы. Чрезвычайно мощно то, что мы решили просто сидеть, не зависать и не высиживать что-то, но просто сидеть на подушке для медитации. Это очень здраво, чрезвычайно здраво.
мы никогда не умели сидеть на земле надлежащим образом, тщательно и полностью, как камень, как сидящий будда. Мы никогда этого не делали. Это необыкновенный опыт. Это важно. Это то, чего нам обычно не хватает в этом мире. никто не испытывал на личном опыте, что можно на самом деле сидеть на подушке без какой-либо цели, совершенно бесцельно. Это возмутительно. Никто в действительности не захотел бы этого делать. Нам это даже в голову не приходит. Это немыслимо. Это ужасно – мы попросту бы тратили бы время зря.
Вот в чем суть – тратили бы наше время зря. А может быть это и хорошо, тратить наше время зря. Пусть время пропадает зря. Создайте девственное время, незараженное время, время. Давайте создадим чистое время. Сидите и создавайте чистое время.
Это очень важно. Это может звучать для вас безумно, непрактично, но очень важно думать таким образом. Будда делал это. И он передал нам знание, что это наилучшее, что мы можем для себя сделать – тратить наше время на сидение. Сидеть просто как камень очень важно.
Я хочу, чтобы вы подумали о важности тратить время сидя, замедляясь, становясь похожим на камень. Это первое послание Будды.

Мы известны тем, что делаем упор на практику.
Сидячая медитация - это основная вещь, прежде чем мы вообще возьмемся за любую духовную дисциплину, особенно в буддизме. учения Будды представлены троичным путем. На уровне только лишь хинаяны у нас есть шила, самадхи и праджня – дисциплина, медитация и интеллект. И прежде чем мы начнем с шилы – дисциплины любого вида, нам нужно научиться замедляться. Это основная дисциплина того как быть. Таким образом, основной способ научиться вести себя подобно Будде - это практика сидения. После этого мы развиваем медитацию (самадхи) и знание (праджню). Прежде чем научиться разбивать слова на буквы, нам нужно выучить алфавит. Мы должны быть готовы принять скуку сидения, быть готовы вступить в отношение именно с этой здравостью ума, которая является безусловной здравостью. Это попросту, в своей основе, попытка быть просто такими как мы есть.
Это отправная точка, согласно Будде.
Просто сидение и ничего не делание – наилучший из всех способов произвести заслугу.
Сложность тоже очень проста. Она так сложна, что становится простой. Я не вижу особых проблем с этим. Вы смотрите на небо и видите звезды, тысячи, миллионы звезд. Исследуйте, что они из себя представляют, и так далее. Но, тем не менее, это всё то же простое небо. Сложность и простота сводятся к одному и тому же. Запутанность и сложность есть выражения простоты.

Глава два
Замешательство продолжается

практика медитации приносит с собой чувство общей непрерывности. Практика медитации не подразумевает разрыва отношений с собой в поисках лучшей личности или в поисках возможностей преобразования себя с тем, чтобы стать лучшей личностью. Практика медитации – это способ продолжать наше замешательство, хаос, агрессию и страсть – но работая с ними, глядя на них с просветленной точки зрения. Это основная цель практики медитации в данном подходе.
Санскритское название начальной практики медитации: шаматха, что означает «развитие умиротворенности». В этом случае «умиротворенность» говорит о гармонии, связанной с точностью, но это не умиротворенность в смысле удовольствия противопоставляемого боли. Мы испытывали боль и дискомфорт потому, что у нас не получилось установить связь с гармонией вещей, как они есть. Мы не увидели вещи, как они есть: точно, прямо, как следует, и из-за этого мы ощущали боль, беспорядочную боль. Но, в данном случае, говоря об умиротворенности, мы имеем ввиду что мы впервые способны видеть себя полностью, совершенно, во всей нашей красоте, такими, какие мы есть, совершенно такими, какие мы есть.

Практика медитации, шаматха, является передовой практикой развития внимательности. Я хотел бы обратить ваше внимание на это слово: внимательность.
она рассматривается, скорее, как приглашающий жест: вы можете быть в более полном внимании, более внимательными. Внимательность означает, что вы можете быть целостной личностью, полностью целостной личностью.
Внимательность здесь не означает, что вы вылечить ваши постыдные проблемы, ваши проблемы невнимательности.
Это совершенно новый угол зрения, новый подход, развитие умиротворенности, гармонии, открытости.

Практика медитации в форме шаматхи на начальном уровне - это просто пребывание. Это обнаженное внимание, которое не имеет ничего общего с предостережением. Это просто пребывание и удержание бдящего ока – полностью и основательно. Для этого существуют традиционные дисциплины и техники, техники внимательности. Но все же, очень сложно объяснить природу внимательности. Когда вы пытаетесь развить внимательность в обычном смысле, как это понимает новичок, вам в голову молниеносно приходит мысль, что вы неспособны выполнить такое. Вы чувствуете что, может быть, не сможете выполнить то, что намереваетесь. Вы чувствуете угрозу. В то же время, вы очень романтичны: «Я приступаю к этой новой дисциплине, которая является уникальной и очень полезной для меня. Я радостен, созерцателен, чувствую себя как монах (или монашка). Я ощущаю отречение, а это очень романтично».

Затем начинается реальная практика. Инструкторы говорят вам, как работать с умом, телом, осознанностью и так далее. Практикуя шаматху в этих условиях, вы чувствуете себя, как тяжело нагруженный вьючный осёл, пытающийся перейти застывший ручей по отполированному льду. Вам не удается зацепиться копытами, а на спине у вас тяжелый груз. В то же время, люди бьют вас сзади и вы чувствуете большую неполноценность и смущение. Каждый начинающий медитирующий чувствует себя как осёл-подросток, нагруженный тяжелой ношей и не понимающий как справиться со скользким льдом. Даже когда вам дали различные техники внимательности, которые должны были бы вам помогать, вы все еще чувствуете то же: вы имеете дело с чуждой материей, с которой вы не неспособны совладать. Но вам кажется что вы, по крайней мере, должны продемонстрировать веру и храбрость, показать, что вы хотите пройти через испытания обучения, через вызов дисциплины.

Проблема здесь не столько в том, что вы неуверенны в том, как практиковать медитацию, а в том, что вы не приняли учений как личный опыт. Учения все еще рассматриваются как чуждый элемент, который вторгается в вашу систему. Вам кажется, что вы должны сделать лучшее, что в ваших силах с этим ощущением чужеродности, которое делает из вас неуклюжего молодого осла. Молодому ослу сильно докучает его хозяин, и осёл уже приучен носить тяжелую ношу, приучен к тому, что его бьют каждый раз, когда он в растерянности. В этой картине хозяин становится внешней фигурой, а не собственным убеждением осла. Много проблем, возникающих в практике медитации, относятся к страху чужеродности, ощущению неспособности установить связь с учениями, как с частью вашей глубинной сущности. Это становится огромной проблемой.

Практика медитации, шаматха, является одной из самых основных практик, благодаря которой можно стать хорошо подготовленным человеком. Без этого вы не можете продвинуться даже на шаг к личному пониманию настоящей буддадхармы. А буддадхарма на этом этапе уже не миф. Мы знаем, что эта практика и эта техника были разработаны самим Буддой. Мы знаем, что он прошел через тот же процесс приобретения личного опыта. Таким образом, мы можем следовать его примеру.

Основная техника здесь - отождествление со своим дыханием или, а в случае медитации при ходьбе - отождествление с ходьбой. Есть традиционная история о том, как Будда давал указания профессиональному музыканту, что он должен подходить к контролю над своим умом так, чтобы удерживать его не слишком жестко и не слишком свободно. Он должен удерживать свой ум на правильном уровне внимания. Так, когда мы практикуем эту технику, мы должны накладывать 25 процентов нашего внимания на дыхание или ходьбу. Наша остальная умственная деятельность пусть будет свободной, открытой.
Это всего лишь практический совет. Когда вы просите кого-то удерживать высокий уровень сосредоточения, сосредоточиться на 100 процентов и не делать ошибок, то этот человек тупеет и становится склонным делать больше ошибок из-за того, что он так сильно сосредоточен на том, что он делает. В этом нет паузы. В этом нет места, чтобы открыться, нет места, чтобы установить связь с игрой движения туда-обратно, происходящей между точкой отсчета объекта и точкой отсчета субъекта. Поэтому Будда очень мудро советовал накладывать только касательное внимание на вашу технику, чтобы не создавать важного занятия из сосредоточения на технике. Слишком тяжеловесная концентрация на технике вызывает разнообразную умственную деятельность, различные фрустрации и фантазии. Поэтому находитесь на окраине вашей техники, удерживая только 25 процентов вашего внимания. Следующие 25 процентов – это расслабление, следующие 25 процентов – дружественное отношение к себе, а последние 25 процентов связаны с вашими ожиданиями: ваш ум открыт к возможности того, что что-то может произойти во время сеанса практики. И все это происходит одновременно.

Эти четыре аспекта внимательности описываются в Самадхираджа сутре как четыре колеса колесницы. Если у вас есть только три колеса, будет напряжение, как для колесницы, так и для лошади. Если у вас два колеса - колесница окажется слишком тяжелой вплоть до невозможности ее использовать – лошадь должна будет удерживать все это и тянуть в то же время. Если, с другой стороны, у вас будет шесть колес в колеснице, это создаст тряску при езде, и пассажиры не будут чувствовать себя удобно. Так что идеальное количество колес для колесницы – четыре, четыре приема медитации: сосредоточение, открытость, осознанность, ожидание. Так остается много места для игры. Таков подход буддадхармы, и мы знаем, что много людей в линии практиковали таким способом и действительно достигли совершенного состояния просветления в течение одной жизни.

Причина, по которой техника очень проста, состоит в том, что так мы не можем развивать нашу заморочку духовного материализма.1 Каждый дышит, если только он не мертв. Каждый ходит, если только он не в инвалидной коляске. Эта техника – самое простое и самое действенное, самое непосредственное и практичное, а также нечто, что имеет отношение к нашей жизни. В случае с дыханием, есть одна традиция. В нем мы находим связанное с дыханием понятие смешивания ума и пространства, которое также используется в тантрических медитационных практиках. Иногда этот подход также называют «объединение медитационных практик шаматхи и випашьяны».

Объединение шаматхи и випашьяны играет важную роль в развитии медитирующего. Внимательность становится осознанностью. Внимательность интересуется точностью любого рода, точностью простоты дыхания, ходьбы, телесных ощущений, переживаний ума: процесса мышления и памяти разного рода. Осознанность - это признание тотальности всего. В буддийской традиции, осознанность описывается как первое переживание не-эговости. Также есть выражение «знание, реализующее не-эговость посредством осознанности».
Это первое введение в понимание не-эговости. Осознанность в этом случае есть тотальность, а не однобокость. Человек, который достиг осознанности или который работает над дисциплиной осознанности, не имеет направления, заинтересованности в том или другом направлении. Он просто осознан, целиком и полностью. Эта осознанность также включает точность, которая является главным качеством осознанности на ранней стадии практики медитации.

Осознанность приносит не-эговость потому, что нет объекта осознанности. Вы осознаете всё полностью, осознаете себя и другое и деятельность себя и другого одновременно. Таким образом, все открыто. Нет конкретного объекта осознанности.
Если вы достаточно сообразительны, вы можете задать вопрос: «А кто осознает все это?». Это очень интересный вопрос, вопрос на шестьдесят четыре доллара. А ответ такой: никто не осознает ничего, кроме как само себя. Лезвие бритвы режет само себя. Солнце светит само по себе. Огонь горит сам по себе. Вода течет сама по себе. Никто не наблюдает – это и есть очень примитивная логика не-эговости.
Это чрезвычайно фантастическая логика. Лезвие бритвы режет себя, огонь горит сам по себе, вода утоляет жажду сама по себе.3 Это не-эговость практики випашьяны.

По традиции, мы используем термин смрити-упастхана, что означает: покоиться в своей разумности. Это - то же самое, что и осознанность. Осознанность здесь не означает, что тот, кто практикует медитацию випассаны, отказывавется от техник шаматхи, или, скажем, от анапанасати (внимательности вхождения и выхода с дыханием), или от ходьбы в практике медитации при ходьбе. Медитирующий просто устанавливает отношения с этой дисциплиной более обширным образом. Он начинает работать со всем окружением. Эта практика выполняется согласно так называемым четырем основаниям внимательности: внимательности к телу, к уму, к жизни и усилию.

Если вы устанавливаете отношения с каждым движением, которое вы делаете во время практики, вы замечаете каждую деталь, каждый аспект движения вашего ума, отношений во всем что вы делаете, то нет места для чего-либо еще. Каждая область занята медитацией, практикой випашьяны. Таким образом, нет никого кто практикует и нет ничего, что практикуется. Вас не существует на самом деле. Даже если вы думаете: «Я практикую вот эту технику», вам на самом деле не к кому обратиться, нет никого кому можно это сказать. Даже в мгновение, когда вы говорите: «Я практикую», это тоже есть выражение осознанности, происходящее в это же время, так что ничего не остается, совершенно ничего, не остается даже «я практикую». Вы все еще можете произносить пустые слова, но они похожи на труп льва. Когда лев мертв, его труп продолжает лежать в джунглях и другие животные все еще пугаются его вида. Единственный кто может разрушить труп льва, это черви, которые заползают снизу и не видят труп снаружи. Они проедают его, так что в конце концов труп льва разлагается на земле. Черви похожи на осознание, знание того, что вы реализуете не-эговость посредством осознанности – випашьяны.

-----

Ученик: Вы описали шаматху как внимательность и випашьяну как осознанность. Затем вы говорили об объединении шаматхи и випашьяны. Можете ли описать это?
Трунгпа Ринпоче: Это их объединение, объединение, когда вы точны и в то же время открыты. Точность это шаматха, а открытость это випашьяна, и существует возможность чтобы они обе происходили вместе.

У.: Но они уже происходят вместе в випашьяне? Ведь развитие випашьяны основано на точности шаматхи, которую випашьяна затем включает в свою открытость или осознанность?
Т.Р.: Именно поэтому мы говорим о шаматхе-випашьяне. Интересно отметить, что даже на уровне переживаний маха ати или махамудры (на тантрическом уровне осознанности) шаматха и випашьяна все еще функционируют. Они все еще действуют, потому что вы развили в основе этот способ укрощения вашего ума и он все еще развивается.

У.: Но если випашьяна включает или основана на шаматхе, зачем тогда вообще говорить о шаматхе-випашьяне?
Т.Р.: Развивается бóльшая ясность и бóльшая точность. Шаматха возвращается на уровне шестого бхуми пути бодхисатвы, когда бодхисатва достигает праджня парамиты. Он опять возвращается к шаматхе и випашьяна также возвращается. Происходит второй круг.

У.: Может быть это потому, что випашьяна это позиция открытости и ввиду этого, возможно все становиться уж слишком свободно.
Т.Р.: Правильно. Теряется перспектива, так что происходит постоянное обновление. То же происходит снова на тантрическом уровне крийя йоги, которая является первой из шести ян тантры, касающаяся чистоты. Вы принимаетесь за вашу точность еще раз. Затем это происходит снова на уровне ян высшей тантры, махайога яна, первая из ати ян. Здесь снова, вы возвращаете вашу точность в отношениях с определенными мандалами и переживанием феноменов. Так что происходит постоянное возвращение снова и снова на протяжении всех девяти ян. Точность практики шаматхи всегда возвращается, снова и снова.

Ученик: Ринпоче, не могли бы вы немного объяснить Сатипатхану?
Трунгпа Ринпоче: Сатипатхана или смрити-упастхана, так она называется на Санските, является базовой практикой внимательности, которая имеет дело как с шаматхой так и випассаной. Она состоит из четырех оснований внимательности: установка вашего познающего ума, внимательность. Это очень важный пункт. Без этого невозможно вообще начать буддийский путь. Это фундамент вашего здания. Без прохождения через этот процесс, у вас будет непонимание ваджраяны, непонимание махаяны, и, конечно, непонимание хинаяны. Так что сатипаттхана является единственным, путем, которому учат. Это очень важное фундаментальное начало. Человек не может начать какую-либо духовную дисциплину без этого, потому что его ум еще не приручен. Основное здравомыслие не будет развито. Не будет развито смирение или принятие на уровне начинающего.

У.: Это нелегко.
Т.Р: Это очень тяжело, сложно. Вот почему мы называем начальный уровень хинаяной, узким путем, который очень суровый, чрезвычайно суровый. Речь, в частности, не идет о том, чтобы быть счастливым, получать удовольствие. Это очень сложно.
У.: Это должно быть завоевано.
Т.Р.: Должно быть усмирено, или, скорее, вы должны примириться с этим. Вот почему будет все меньше буддистов, которые на самом деле станут заниматься таким процессом. Они будут тем, что называется золотыми буддистами, которых обожгли и выковали и, наконец, превратили в чистое золото, больше чем двадцать четыре карата, очень чистое золото. Это очень сложно, но лучше иметь золотых буддистов, чем медных.

Ученик: Ринпоче, в практике медитации, когда начинаешь развивать випашьяну, осознаешь пространство вокруг дыхания, наблюдатель больше не задействован?
Трунгпа Ринпоче: Наблюдатель все еще задействован, но наблюдатель больше не рассматривается как проблема. Наблюдатель рассматривается как средство.
У.: Таким образом, следует поощрять наблюдателя во время медитации?
Т.Р.: С наблюдателем ничего не делают. С наблюдателем просто живут.

У.: Каким образом наблюдатель является средством?
Т.Р.: Ну, у нас нет ничего, кроме наблюдателя в качестве средства. На этом этапе, единственный разумный голос, который у вас есть, это наблюдатель. Из-за того, что у нас нет лучшего выбора, это так. Иногда наблюдателя называют осознанием себя. В христианской традиции его можно было бы назвать конфликтом вины – как-то так.

Ученик: Если применить 25 процентов концентрации к дыханию, а 25 процентов к расслаблению и так далее, так, как вы описали, создаст ли это проблему с тем чтобы отождествиться с дыханием так, как вы учили?
Трунгпа Ринпоче: Совсем нет. Это предоставит бóльшую возможность отождествления. Рассмотрим очень простой пример. Люди находят очень приятным есть попкорн, когда они смотрят кино. Двадцать пять, может быть, пятьдесят процентов их внимания находится на экране, еще 25 процентов – на попкорне, и еще 25 процентов – на их спутнике или на Кока-Коле, или еще на чем-то. Это делает опыт посещения кино очень приятным. В этом заключена вся идея. Вы развиваете огромную концентрацию. Вы следите за диалогом в фильме, вы следите за каждой деталью сюжета и вы хорошо проводите время в кино.

Ученик: Мне кажется, что однажды вы давали инструкцию, прежде чем мы приступили к медитации, вроде: «Не будь наблюдателем».
Трунгпа Ринпоче: Вы не можете быть наблюдателем все равно, но если вы стараетесь быть наблюдателем, это просто создает дополнительные проблемы. Это как проказа: как только у вас есть одна язва, она распространяется и появляется еще одна, и она постоянно развивается. Так что чем меньше наблюдателя, тем чище. Но вместо того, чтобы пытаться избавиться от наблюдателя, вы не принимаете участия в заморочке наблюдателя.

У.: Наблюдатель является точкой отсчета?
Т.Р.: Точка отсчета и есть наблюдатель. Точка отсчета, которая обращена на себя, есть наблюдатель. Нет никакого другого наблюдателя кроме точки отсчета. В этом весь смысл – что все виды точек отсчета становятся наблюдателями.

Т.Р.: Зачем утруждаться?
Бессмысленно сортировать чье замешательство кому принадлежит. Это было бы похоже на попытку установить, какой доллар кому принадлежит, а также каждые 10 центов и каждый цент. Все становится очень сложным. Возможно, какие-то аналитические дисциплины могли бы поощрять вас сортировать проблемы вселенной часть за частью, но мы буддисты, боюсь, очень неряшливы. Нам нет дела до подсчета наших копеек. Мы просто работаем с долларами, или двадцати-долларовыми чеками, или семьсот-долларовыми чеками. Это просто деньги. Не имеет значения от кого пришел каждый цент. Это, похоже, не представляет проблемы.
Ученик: Подружиться с собой?
Трунгпа Ринпоче: Хорошо сказано.

Ученик: Что такое совершенное просветление, о котором вы упоминали в лекции?
Трунгпа Ринпоче: Санскритский термин для этого: самьяк-самбудда, просветление без какой-либо точки отсчета. Так, что нет уверенности, на самом ли деле вы достигли просветления или нет. Вы есть.
Но как только вы там, вы находите это совершенно обширным.

Ученик: в практике медитации, так же как и в остальном в жизни, стараешься делать все наилучшим образом и в то же время создавать пространство. Но это только создает больше запутанности.
Трунгпа Ринпоче: Я думаю, единственное, что можно сделать – это попытаться не разделять, что является лучшим, а что нет. Разделение производит проблемы. Здравость.
У.: Вопрос, который, я задал, мне кажется, касался самой практики: является ли отпускание чего-то активным или чем-то, что просто случается посредством практики наблюдения дыхания.
Т.Р.: Это одно и то же. Отпускание есть наблюдение дыхания, наблюдение дыхания есть отпускание. Одно и то же.

Ученик: Может ли медитация и все эти техники, которые вы описываете рассматриваться как форма психотерапии?
Трунгпа Ринпоче: Психотерапия – это анализ себя и предоставление лечения – терапевтичность. Но медитация не рассматривается как лекарство или, даже, как терапевтическое средство. Это просто безусловный способ существования в жизни.
У.: Ну, есть ли здесь вообще параллели с экзистенциальной терапией в воззрении и практике?
Т.Р.: До некоторой степени, но буддийский подход более скучный. В нем не предполагается эффектов.

Ученик: Интересно, с какими опасностями можно столкнуться в медитации, если таковые существуют?
Трунгпа Ринпоче: Если вы занимаетесь созерцательными практиками, которые влекут созерцание разного сорта визуальных объектов, не развив прежде этого основную шаматху и випашьяну, это может быть очень опасно. Писания говорят, что если вы вовлекаетесь в визуализацию без базовой тренировки ума, вы можете стать Рудрой, эгоманьяком. Кроме этого случая, если человек следует очень простой технике практики медитации и заложил основу в начальной тренировке, то нет совсем никаких проблем.
Вот почему шаматха, например, называется «развитием умиротворенности». Она безвредная, очень мягкая. Вот почему випашьяна называется развитием прозрения или осознанности – потому, что она заостряет вашу базовую сущность. Она разработана для тех, кто следует первым этапом пути.
В соответствии с буддийской традицией, есть пять путей, которые составляют путь: путь накопления, путь объединения, путь видения, путь медитации, и путь прекращения обучения. Так что, в этом случае, как начинающие, вы начинаете с пути накопления. Традиционно, человек на пути накопления должен начать с практики шаматха, которая является безвредной техникой, но, в то же время, очень результативной. Будда разработал путь таким образом. И, похоже, это работало на протяжении двух тысяч пятисот лет.

Ученик: Как вы согласуете то, что вы говорили на первой лекции о готовности тратить свое время и то, что вы говорили сегодня о 25 процентах ожидания? Я имею ввиду, что камень не ожидает ничего. Он просто сидит на месте. Это то, что вы говорили в вашей первой лекции. Потом, сегодня, мы чего-то ожидаем.
Трунгпа Ринпоче: Это тоже трата времени. Ожидание чего-то – это также трата времени, потому что вы ничего не получите.
Это на самом деле не имеет значения, вы все равно тратите время. Вам не нужно делать мученика из себя, говоря: «Я чувствую себя отлично, потому что я трачу свое время зря. Я совершенный буддист и хороший медитатор, потому что я трачу время зря».
Трата времени зря – это не отношение. Это просто факт.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 13-06, 07:42 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Глава три
Вифлеемская звезда

Чтобы понять отношение между осознанностью и бытием, нам нужно рассмотреть сейчас понятие бытия. когда мы говорим о бытии в связи с осознанностью, мы говорим о необусловленном бытии. Вы просто есть. Без каких-либо вопросов о том, чем вы есть. Это необусловленный способ бытия.
Необусловленное бытие – это состояние ума, связанное с определенным отношением. Вы могли бы сказать: «Разве это необусловленный ум, если он связан с определенным отношением? Если здесь присутствует отношение, мы не можем определить его как необусловленное бытие». Это правда. Но каким-то странным образом, даже необусловленное бытие требует отношения, чтобы развиться до необусловленного уровня. Нам нужно поставить определенные условия, чтобы развить необусловленность. Мы не можем начать с совершенства. Иначе это перестанет быть началом и станет концом, достижением.
Причина, по которой мы обращаемся ко всему этому процессу на начальном уровне, состоит в том, что это уровень неуклюжести, уровень беспорядочности. Он неструктурирован, запутан и так далее. Здесь присутствует запутанность, беспорядок и неопрятность – и постоянная двойственность, постоянная точка отсчета. Но, по крайней мере, мы движемся в направлении необусловленного бытия.
Мы пристально смотрим на Вифлеемскую звезду на горизонте. Она далеко, очень далеко, но все еще есть надежда. Там есть светящаяся искра. Земля может быть в темноте, небо может быть черно-серым. Может быть прохладно, и нам может быть холодно, неуютно, мы можем быть уставшими и неспокойными. Но, тем не менее, вон там есть Вифлеемская звезда. Человеческие существа надеются. Последняя надежда, на которую человеческие существа когда либо могли надеятся, это просветление - Вифлеемская звезда на горизонте.
Будды, татхагаты и великие учителя на протяжении веков разработали искусные средства. Их подход заключается в том, чтобы держать просветление как морковку перед ослом. На тысячу миль вдали есть сияющая морковка и вам нужно идти и идти, чтобы получить ее. В настоящий момент у осла, на уровне начинающего, нет морковки, но его нужно воодушевить. Так что предоставляется очень удаленное воодушевление. Что-то происходит вон там, далеко, на горизонте. Есть обширное пространство, огромный пустынный ландшафт.
Смысл этого (кроме всех этих поэтических образов) состоит в том, что нам нужна надежда, сильная надежда достижения просветления в этой жизни. Нам нужна эта надежда потому, что нам нужно иметь дело с постоянной болтовней, которая происходит в нашем уме, разнообразными эмоциональными подъемами и падениями, которые происходят, расстройствами, которые мы испытываем, постоянным процессом, происходящим в нашем состоянии бытия. Нам нужна точка отсчета, связанная с этим.
Надежду можно подразделить на два вида. Духовное устремление это один, и надежда на получение силы – это другой.
Вам нужна информация. Вам нужно собирать информацию об этом ремесле – как передается знание.

Каждый цветок на этой земле имеет свои личные отношения с солнцем, хотя солнце не направляет свое внимание особо личным, заинтересованным образом, и не светит больше на куст роз, чем на мак или что-то в этом роде. Весь процесс зависит от того, сколько чувствительности присутствует, сколько есть открытости.
Таким образом, личная открытость очень важно, в отличие от одной лишь чистой веры. Вера может быть слепой или умной. Открытая вера умна, когда вы готовы включить в нее одновременно свое замешательство и свое понимание.
Могут быть случайные тучи на краю горизонта, но Вифлеемская звезда светит, мерцая из-за холодной погоды.

Так что давайте не будем занимать обвинительную позицию по отношению к кому бы то ни было: «Моя мама испортила мне жизнь; мой отец испортил мне жизнь».
Происходит кармическая ситуация, все время, на протяжении всего времени. Мы запутаны, полностью, насколько мы знаем. Мы запутаны до такой степени, что иногда мы этого даже не знаем. Но мы запутаны в любом случае. Попытка найти виновного в нашей запутанности, это еще одно запутанное действие. Это уводит нас от практики действительной дисциплины медитационной практики, просто уводит нас от нее.
Все сводится вот к чему: никто не испоганил вашу жизнь, говоря по правде. Единственное, что поганит вашу жизнь, это то, что вы чувствуете, что кто-то обманул вас или вы сами обманули себя. Но, фактически, вас нет. Вы даже не существуете, вы вообще не существуете. Вы просто миф, мифическая правда.
С таким пониманием мифической правды, мы практикуем медитацию. Мы сидим на уровне мифа свободы. Это может оказаться мифом – Вифлеемская звезда может быть мифом, но мы видели ее, у нас был этот опыт.
Итак, вам нужна огромная дисциплина. А практика сидения предоставляет огромную помощь. Вы даже не можете начать называть себя последователем буддадхармы если не занимаетесь базовой тренировкой ума. нужна преданность. Для того, чтобы иметь преданность, нужно тренироваться в развитии преданности. Вначале это может быть очень неуклюже, но это необходимо. Начиная на уровне дисциплины хинаяны, практики сатипаттханы и випашьяны чрезвычайно важны и эффективны. Они абсолютно необходимы. Просветление очень полно, целостноЭто реальный опыт. Это реальная жизнь.
Преданность это знание того, что вы не существуете. Это информация, которую кто-то сообщает вам, что вы не существуете. И вы переживаете на личном опыте, что это так: «Я не существую». Это есть акт преданности. Преданность – это язык, средство передачи этого сообщения. Преданность действует как почтальон, который приносит вам почту.

Просветление больше не рассматривается как опыт. Опыт похож на промокашку, которая впитывает чернило. Промокашка переживает хороший опыт, впитывая чернило. Это требует, чтобы две сущности работали вместе. Но в этом случае это не опыт с прежней точки зрения. Это тотально. К примеру, как лезвие бритвы, которое режет само себя.

У.: Если это было тотальным в то мгновение, то почему оно должно прекращаться?
Т.Р.: Оно не прекращается, в этом вся идея. Просветление вечно. Оно не прекращается. Я хочу сказать, что весь смыл освобождения – как только вы освободились, то это навсегда.

Ученик: Просветление тоже не начинается, так ведь?
Оно не заканчивается, потому что оно не начинается.
Трунгпа Ринпоче: Ну, оно само по себе есть начало. Потому что оно не заканчивается, оно не начинается, но оно есть.
Это очень просто. Эта жизнь очень ценна. Человеческое рождение очень важно. У вас есть возможность практиковать, возможность узнать правду, однако вопрос «Зачем что-то делать?» возникает снова и снова. Видите ли, путь вообще-то состоит из вопросов: «Кто есть я? Что есть я? Что это такое и что этим не является?», задаваемых все время, пока не достигнуто просветление. Вопрос: «Зачем что-то делать?» никогда не получал ответа. Он становится одной из мантр на пути. «Зачем что-то делать?» звучит снова и снова все время.

Ученик: Вы сказали, что просветление было реальным опытом и также сказали, что просветление не существует. Это как зеркало. Вы думаете, что зеркало реально.
Трунгпа Ринпоче: Вы реальны в зеркале, это правда. Но это остается интерпретацией вас с точки зрения зеркала. И поэтому вы не существуете. Но несуществование есть наиболее действительной вещью. Наивысшее существование есть несуществование.
Ученик: Таким образом, просветление, как реальный опыт, является просто зеркалом?
Трунгпа Ринпоче: Больше чем зеркалом. Супер-зеркалом. Вот почему на языке тантры мы говорим о зеркалоподобной мудрости – реальном переживании несуществования. Прорывающимся сквозь всевозможные концептуализации и все прочее. Переживание ваджраподобного самадхи.

Ученик: Что значит подружиться с собой?
Трунгпа Ринпоче: Это значит, что вы очень богаты, полны ресурсов и что в вас есть основа для работы, разнообразная рабочая основа. Что вам не нужно преобразовывать себя или отказываться от себя, но нужно работать с собой. Что с вашей страстью, агрессией, неведением и всем прочим можно работать, это часть пути.
Ученик: Вы сейчас говорите о себе самом, нас?
Трунгпа Ринпоче: Себя нет.
У.: Тогда мы работаем с мыслью?
Т.Р.: Не существует мысли. Существует есть. Мысли являются интерпретацией того, что есть, представителем несуществования. Облака существуют потому что небо существует. Небо существует, потому что есть свет, который показывает нам синее небо. Но как только вы выходите в открытый космос, вы не видите даже синего неба. Вы больше не видите даже облаков.
Ученик: Если нет себя, как мы тогда может подружиться с ним?
Трунгпа Ринпоче: Именно поэтому. Потому что нет себя, нет угрозы. Вам ничто не угрожает, потому что вы не существуете. Поэтому мир является резервуаром сострадания.
У.: Тогда все в порядке?
Т.Р.: Условно говоря.

Ученик: Существует ли энергия или любовь? Или они всего лишь мифы?
Трунгпа Ринпоче: Я надеюсь, они существуют. Было бы лучше, если бы они существовали. Но возможно, они не существуют. Возможно, любовь не существует, но она есть. Любовь есть. Энергия есть. А не «существует». Это такое же различие как: если вы не существуете - вы есть. Если энергия не существует - энергия есть. Если любовь не существует - любовь есть.
Ученик: Как работают с собой?
Трунгпа Ринпоче: Начинают в начале. Это очень просто. Не существует «как». Нет необходимости думать о том «как». Просто берут и делают.
Ученик: Ринпоче, если нет себя, нет просветления, нет мысли, нет воспоминаний, то как вы можете говорить нам о том, что вы переживали и о том, что вы знаете?
Трунгпа Ринпоче: Потому что они не существуют. Я серьезно. Потому что вещи не существуют, вещи есть. Фактически, возможно, с точки зрения дхармы было бы более корректно говорить, что вещи есть. вещи есть. В несуществовании есть огромная ясность.
У.: Что воспринимает несуществование?
Т.Р. Само себя.

Трунгпа Ринпоче: Я думаю, было бы безопаснее, намного безопаснее начать на уровне хинаяны, потому что нам необходимо много практиковать. Многие ученики должны начать с пути накопления, который является уровнем обычного человека. На этом уровне играет важную роль просто обучение тому, как быть обычным человеком. Это начальная точка и каждому нужно где-то начинать. Это как потребность тщательно пережевать прежде чем проглотить. Конечно, если вы жуете эффективно, возможно вы в состоянии жевать и глотать одновременно, но это зависит от вашей опытности.
У.: Возможно, хотя мы начинаем с хинаяны и мы сосредоточены на ней, остальное может происходить все равно, хотя мы об этом не заботимся.
Т.Р.: Все равно, да. Вифлеемская звезда есть все равно. Есть просветление. Оно на самом деле существует, и люди достигли его. Вы можете почувствовать это на собственном опыте.
Ученик: Какая разница между безнадежностью, о которую вы описали ранее и надеждой, о которой вы говорите сейчас?
Трунгпа Ринпоче: Это одно и то же.

Хорошо, друзья, нам нужно завершать наш семинар. Мне нужно ехать в Нью-Джерси и провести свадьбу в еврейском Кантри-клубе. Но прежде чем я уеду, я хотел бы подчеркнуть, что стоит очень серьезно подумать о том, что если вы заинтересованы следовать пути практики медитации, вам нужно собрать себя. Отречение, безнадежность и одинокость или одиночество проникают повсюду. Но, в то же время, у вас не может быть чувства отречения, чувства духовного пути без той открытости свежего, ясного воздуха зимнего утра. С точки зрения открытости, медитация не рассматривается как особенно приятная или особенно болезненная. И никоим образом она не рассматривается как магический фокус, который даст вам мгновенное просветление или мгновенное блаженство. Это в большой степени опыт ручной работы, очень личный опыт. Это подлежит исследованию. Необходимо сидеть и постоянно дисциплинировать себя, все время. Что занимает двадцать четыре часа в сутки.
Я хотел бы упомянуть, что я написал книгу, которая называется «Преодоление духовного материализма», и что стоит раздобыть эту книгу, которая является чем-то вроде удлиненного семинара, такого как был у нас здесь. В ней много написано о том, о чем мы говорили, и она особенно подходит для западной публики. Другая очень сильная книга – это «Сто тысяч песен Миларепы», переведенная Гармой С.С. Чангом. Также недавно Сузуки Роши из Центра Дзен в Сан-Франциско написал книгу «Ум дзен, ум начинающего», и это очень сильная книга, очень прямая, написанная на очень бытовом уровне, содержит очень личный опыт. Его отеческий, в некотором роде, голос очень мощный и важный. Моя другая книга «Медитация в действии», как и «Ум дзен, ум начинающего», пытается сообщить очень простые понятия о духовном пути. Также, если у вас будет дальнейший интерес к техникам шаматхи, випашьяны и сатипаттханы, есть книга, которая называется «Сердце буддийской медитации», автор которой Ньянапоника Тера.
Очень нужно читать такие книги, чтобы приобрести знание об основаниях буддадхармы. Люди в прошлом упорно работали и приложили реальные и конкретные усилия в своей практике и своей дисциплине. Они работали очень упорно для вас, для нас. Мы должны ценить по достоинству тех людей, которые настойчиво работали над своей дисциплиной, чтобы быть в состоянии передать энергию и мудрость нам. Они достойны восхищения. Спасибо.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 02-08, 06:03 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Часть 2
Я-качество и эмоции

Сейчас мы обсудим смысл «пробужденного», которое связано с практикой випашьяны, или же медитацией прозрения. Для того чтобы начать работать с процессом медитации, нам нужно понимать наше основное психологическое устройство. Наш ум обладает определенным «я-качеством». Здесь это я-качество является отправной точкой.
Есть общее чувство дискомфорта, когда вы обращаетесь к себе как «я», и это очень тонкий дискомфорт. Обычно мы не обращаем на него внимания или не замечаем его. Из-за того, что он так тонок, и потому что он присутствует все время, мы становимся нечувствительными к нему. Это как у собак, которые с определенного момента начинают относиться к своим поводкам как источнику безопасности, а не лишения свободы. Животные в зоопарке чувствуют то же. Вначале они испытывали чувство лишения свободы, но в какой-то момент оно стало ощущением безопасности. У нас присутствует такое же отношение. Мы лишили себя свободы определенным образом, но в то же время, мы чувствуем, что это лишение свободы является самым безопасным, что у нас есть. Такое я качество или моё-качество имеет болезненное качество заключения, но в то же время, оно также предоставляет безопасность, а не доставляет одну лишь только боль. Такова ситуация, в которой мы находимся в данный момент. Каждый из нас находится в этой ситуации.
Это я-качество не болезненно. Но за всем этим стоит что-то, что причиняет нам неуловимую тошноту, совсем немного. Эта тошнота затем становится сладковатой, и мы цепляемся за эту сладость. Далее, если мы теряем нашу тошноту, мы также теряем нашу сладость. Это и есть основное состояние ума, которое ощущает каждый.
Когда первая благородная истина говорит нам о страдании, это как раз то, о чем она говорит. Есть эта очень тонкая, но в то же время, очень реальная и очень личная вещь, которая все время происходит, которая как-то угнетает вас. Просто есть базовое, фундаментальное похмелье, всепроникающее похмелье, которое происходит всегда. Даже тогда, когда мы чувствуем, что все идет хорошо, у нас есть чувство, что мы в каком-то тупике.
Часто люди интерпретируют это ощущение тупика так, что они могут начать находить его причину в том, что им приходилось терпеть эмоциональные проблемы их родителей или в расстройствах, связанных с другой частью их проблемной личной истории.
У вас был плохой опыт, говорите вы, поэтому существует это эмоциональное расстройство. Люди выдвигают такие очень удобные интерпретации в духе истории болезни, возможно, даже указывая на физические симптомы. Это всё - наши очень удобные способы убежать от действительности.
Но реально в этом замешано что-то большее, что-то превосходящее чью-либо историю болезни. Мы ощущаем что-то, что выходит за пределы родителей, за пределы плохого детства, плохих родов, осложнений кесарева сечения…чего угодно. Есть что-то, что стоит за всем этим - фундаментальная горемычность, которая проникает повсюду. То, что Будда называет эго или невроз.

Второй аспект ума, который вытекает из первого - это то, что общепринято называется эмоциями. Он включает эмоции всех видов, такие как страстное желание, ненависть, зависть, гордость, страх – всевозможные эмоции. Однако, использование слова «эмоция» является сомнительным. Называя их эмоциями, мы склонны рассматривать их как что-то особенное: «мои эмоции», а это приводит к не очень здоровому взгляду на себя. Мы думаем: «Если бы я только мог избавиться от своих эмоций, своей скандальности, тогда бы я мог существовать мирно и прекрасно». Но, каким-то образом, это никогда не происходит. Никто еще не достиг состояния без эмоций, сохранив при этом нормальную работоспособность ума.
С буддийской точки зрения, второй аспект ума - это не эмоции сами по себе, а скорее некие извержения, которые время от времени происходят в наших умах, и которые также рассматриваются как мысли. Они являются частью процесса мышления, и они являются, скорее, более тяжелым случаем мыслительного процесса, нежели феноменом отдельного типа - как если бы существовала особая болезнь, вроде оспы, называемая эмоциями. Они – просто тяжелая форма гриппа.
Первый упомянутый аспект ума, по большей части, занят двойственностью, начальным расщеплением, чувством фундаментально одинокого бытия. Второй аспект идет дальше. Он очень занят, чрезвычайно активен. Он производит сны наяву, обычные сны и воспоминания и хранит их в «записях акаши». Он хранит их там повсюду, и заново извлекает их, и заново исследует их, когда у нас заканчивается материал. Мы постоянно стараемся выработать наше отношение к другому. Это похоже на то, как ваша собака встречает другую собаку. Они рычат, обнюхивают, приближаются, возможно, отвергают или, может быть, принимают друг друга. Это происходит постоянно. Собаки делают это очень великодушно. Что касается нас, человеческих существ, очевидно, что мы более утончены, но мы менее великодушны, потому что у нас есть больше «я». Однако этот процесс постоянно происходит – мы делаем это, когда встречаемся с нашим миром.
Это нельзя назвать просто эмоцией. Это что-то большее, более всеохватывающее. Мысленный процесс обостряется до уровня высокой интенсивности – так называемой эмоции. Но эта вторичная умственная способность является, в действительности, процессом конфронтации, процессом коммуникации, который происходит все время. И эта конфронтация и коммуникация состоит всего лишь из шаблонов мышления – ни из чего больше. Иногда ваша мысль смотрит, иногда ваша мысль говорит, иногда ваша мысль слушает, иногда ваша мысль обоняет, иногда ваша мысль осязает. Происходит мысленный процесс.
Это также связано с процессом чувственного восприятия. есть шестое чувство, которое является ментальным чувством. Это шестое чувство, является качеством хаотической нестабильности ума, которая действует как коммутаторная панель. Эти органы передают свои послания в центральный штаб-квартиру, в коммутаторную панель и эта коммутаторная панель, в качестве ответной реакции, санкционирует определенную деятельность.
Все перечисленные аспекты являются частью того же самого текущего процесса.

Мы будем говорить о способе работы с мыслями, с вторичным аспектом ума. В данный момент у нас очень мало средств для работы с первичным аспектом ума, основной горемычностью. И похоже, что с ментальностью двойственности, расщепления нельзя работать непосредственно. Но будем надеяться, что ее можно поднять, работая с ее плодами.
Мы могли бы сказать, что процесс мышления, включая так называемые эмоции, похож на ветви дерева. Прорезая шаг за шагом наш путь сквозь сложное устройство ветвей, мы приходим к корню и, в этот момент, с корнем не сложно разобраться. Так что, похоже, нашей отправной точкой будут мысли.
Вы можете сказать: «А разве хороший стратег не перерезал бы сначала корень?» Очевидно, он так бы и сделал. Но мы не в состоянии этого сделать. Если бы мы на самом деле стали пытаться бороться с корнем, ветки продолжали бы расти, и мы оказались бы полностью и беспомощно поглощены буйным ростом веток и плодами, падающими на наши головы.
Поэтому, психологический подход Будды другой. Мы начинаем работать с листьями и ветками. Затем, как только мы управились с этим, у нас есть некоторое понимание неприкрытой истины, действительности, начального расщепления. Тогда мы начинаем осознавать первую благородную истину, которая говорит о том, что истина есть страдание, истина есть вот такое эмоциональное расстройство, такая проблема.

Для того, чтобы натереть пол, нам сначала нужно выскоблить его. Как только мы его выскоблили, вы знаете, что мы делаем. Это разумный путь работы со всем этим. Вы начинаете с того, что вам непосредственно доступно, и это дает огромный контакт с действительностью. В то время как если бы вы пытались иметь дело с начальной двойственностью, вы бы обнаружили, что это невозможно. Вместо того чтобы пытаться работать кирпич за кирпичом, это было бы похоже на попытку обрушить всю стену целиком. В итоге, вы испытаете поражение. Так что лучше начинать с чего-то небольшого, что достаточно выражено, чем начинать с основополагающих тонких явлений и пытаться решить всю проблему целиком.
Ученик: Эмоции сопровождаются физическими ощущениями. Это тоже мысли?
Трунгпа Ринпоче: Да. Это не означает, что у вас нет физических ощущений, но ваше тело также является вашей мыслью. Например, если вы порежете палец, когда режете лук, у вас будет кровоточащая мысль. Но она реальна. Мысли нельзя сбросить со счетов как «всего лишь мысли». Такая мысль настолько реальна, что она осязаема.
Ученик: Не могли бы вы классифицировать эти два аспекта ума еще раз? Трунгпа Ринпоче. Это достаточно просто. Первый – это начальная двойственность, и другой – какая-либо активность первого.
У.: Можно ли их разделить на первую форму мысли и вторую?
Т.Р.: Они не являются первой и второй формой мысли, они являются корнем и ветками.
У.: Первая – это корень?
Т.Р.: Да.

Памятуя настоящее

Основным подходом к пониманию ума является процесс постепенного установления дружеских отношений с самим собой. Это первый шаг.
Сначала мы пытаемся нащупать: что же мы такое. То, что мы ощущаем, несколько сумбурно, и мы чувствуем отчужденность от самого себя. Один из бесплодных подходов традиционной духовности состоит в том, чтобы грубо играть на чувстве вашей неполноценности, на вашей слабости. Вас поощряют замечать их все больше и больше, пока вы не достигаете точки, в которой вы просто не можете больше выносить себя. Вы занимаетесь разнообразными видами самобичевания и самообвинения. Вы чувствуете себя нищими. Вы переполнены ощущением собственной никчемности и того, как неправильно вы поступаете – одним словом, как глубоко вы находитесь в дерьме. Это уловка, которую к вам применяют некоторые формы традиционной духовности.
Это уловка, которую часто используют, и которая ни в коей мере не является медитативной и не имеет никакого отношения к духовной практике. Это один из духовно-материалистических способов воодушевить людей начать духовный путь - унизить их полностью.
Подход медитации противоположен такому подходу. В подходе медитации мы, по крайней мере, даем людям шанс. По крайней мере, мы даем за что держаться, предлагаем ступеньку. Существует рабочая основа, существуют возможности, есть воодушевление. Что-то происходит внутри нашего способа бытия, а именно - практика медитации.
Тем не менее, подход медитации совсем не так прост. Вам нужно работать самому. Учителя и учения могут только показать вам как работать - это самое большее, что можно дать. Но затем вы должны работать самостоятельно. Вы не можете рассчитывать на полное гостеприимство. Ваша машина может доехать только до гаража, она не может завезти вас в спальню. Требуется некоторое усилие.
Итак, ученики получили максимально возможную поддержку, которая состоит в том, что им показали путь. Указание пути приземленным практическим способом называется, согласно традиции, «указательным пальцем бабушки». Ваша бабушка старая и мудрая, она знает, как обходиться с мелочами жизни и она указывает своим пальцем и просит вас сделать то или это. «Указательный палец бабушки» является особым термином тибетской линии традиции Кагью. Указать вам, как нужно делать – это максимальная помощь, которую мы можем оказать вам на пути.
Но также есть необходимость в согласии и некоторая готовность со стороны ученика. Вы должны быть готовы следовать по направлению указательного пальца бабушки. В этом случае, очевиден следующий вопрос
У.: что мы будем делать? Ответ – практиковать медитацию.

Есть два типа практики медитации. Один называется шаматха, что означает «развитие умиротворенности». Другой называется випашьяна, что означает «развитие прозрения». Мы уже говорили об этом в общих чертах на предыдущей лекции. Мы не можем развить полную випашьяну, если у нас нет некоторого понимания относительно того, что такое шаматха.

В шаматхе есть медитационная техника, которая относится к работе с естественным сырьем – дыханием, вашим дыханием. Мы начинаем с вашего дыхания. Оно всегда доступно пока вы живы. У вас всегда имеется дыхание, пока бьется сердце, не важно возбуждены ли вы или спите или находитесь в нормальном состоянии. Вам всегда нужно дышать.
Дыхание позволяет получить наиболее близкую картину ума. Оно, в некотором смысле, является портретом ума. Оно входит и выходит – как будто само оплодотворяет себя, чтобы мог произойти следующий вдох. Это не застывший объект. Оно движется и останавливается и опять движется. Оно поддерживает тело и является источником жизни. Также оно источник вашей речи и вашей мысли. Если сердце остановится, дыхание остановится, вы не сможете думать, вы упадете замертво. Таким образом, дыхание - это декларация жизни и, одновременно, декларация ума. Для того чтобы есть, ощущать запах пищи, жевать, вы должны дышать. Если вы устали - вы дышите тяжело. Если вы расслаблены - вы дышите легко. Когда вы голодны, вы дышите особым образом, когда вы сыты, вы дышите особым образом. Когда вы счастливы, вы дышите особым образом, когда вы грустите, вы дышите особым образом. Дыхание постоянно изменяется, но в то же время, постоянно поддерживается ритм. Дыхание, которое жаждет пространства, останавливается после выдоха, и пространства становится больше. Поэтому вы можете жить дальше – вы можете вдохнуть еще раз. У вас есть два типа пространства. Есть внешнее пространство во время выдоха. Перед вдохом есть пауза. Вы вдыхаете внешнее пространство и по мере того, как вы вдыхаете, у вас есть другой тип пространства – внутреннее пространство внутри вашего тела. Потом следует пауза и вы выдыхаете снова. Это происходит постоянно: действие, неподвижность, действие, неподвижность. Это и есть портрет вашего ума.
Поэтому дыхание было выбрано как рабочая основа для практики медитации. Работа с дыханием предпочтительна. Дыхание не есть что-то отдельное от вас, но с другой стороны оно не в полной мере является вами. Есть что-то загадочное в дыхании. То же самое справедливо для вашего ума. Является ли ваш ум вашим умом? Возможно. Но тогда не совсем понятно, чем являетесь вы сами. Так что мы никогда в действительности не можем установить, кто есть кто или что есть кто. Мы попросту постоянно надеемся на лучшее. Возможно, нам удастся выжить, мы сможем продлить это неопределенное существование.

Возможно, вы мыслите чрезвычайно четко, ясно и точно, но у вас все еще нет даже понятия откуда все взялось и к чему идет. Но то, что важно сейчас -это то, что состояние ума должно соответствовать дыханию, вам нужно установить связь с дыханием. На начальной стадии шаматхи вы работаете с дыханием, вы не концентрируетесь на уме. Это невозможно. В действительности, концентрация на дыхании тоже невозможна, потому что дыхание движется и изменяется, так же как и ум. Так что, говоря о шаматхе, мы предпочитаем использовать слово внимательность, а не концентрация.
Слово «концентрация» имеет определенные ассоциации. Оно наводит на мысль, что вы фокусируетесь на каком-то объекте или субъекте пока отношения с ним не приобретают полностью фотографический характер, а затем вы можете отпустить усилие, и сосредоточенное состоянии ума остается. Это очень утомительно, это требует специальных навыков и очень трудозатратно в определенном смысле. Поэтому концентрация – опасное слово, применительно к практике медитации. Вместо этого мы говорим о практике как о внимательности.

Если вы полностью пребываете с вашим умом, вы можете быть здесь, на этом самом месте. Но в то же время, вам не нужно фокусировать всю вашу систему на одной точке отсчета. В действительности, здесь наблюдается интересное раздвоение, которое проистекает из того факта, что у вас нет понимания, кем вы являетесь. Вы не знаете, кто вы есть. У вас даже нет догадки, или же есть эта догадка. Вы могли бы использовать эту догадку, чтобы обозначить себя. Но это, пожалуй, все что мы можем сделать, чтобы подобраться к реальности того, что же вы такое. Поэтому невозможно сосредоточить ваш ум. Самое большее, что можно сделать – это быть осознанным, быть в полном уме / mindful (внимательный) – mind full (полный ум)/. Некое неуловимое состояние, которое существует, известное нам как сознание, которое никогда не видело себя, но существует. Оно никогда не ощущало себя, но оно движется, оно происходит. И вот, состояние того, что называют умом, может быть полным. Мы можем быть в полном уме. покоиться или пребывать в памятовании. Наилучшим английским эквивалентом этого будет внимательность. «Памятование» в этом случае не означает пребывание в прошлом, а означает существование в настоящем. То течение, которое происходит – вы можете быть с ним.

все же, для того, чтобы быть в настоящем, вам нужна память, которая функционирует автоматически.
Так обычно работает наш ум – в понятиях точки отсчета, которая равнозначна памяти. Для того, чтобы работало тело, точки отсчета нужны все время: протянуть руку, поднять чашку и поднести ее ко рту, наклонить немного, отпить, затем ощутить вкус и проглотить. В то время как вы поднимаете и протягиваете руку, вы не забываете удерживать чашку. Есть координация, которая целиком основана на памяти. Без этого мы не можем функционировать. На основе этого мы развили определенные поведенческие шаблоны, которые дают нам возможность управляться с нашей жизнью. Такая координация позволяет телу и уму быть синхронизированными. И эта синхронизация основана на памятовании настоящего. Памятовать настоящее, таким образом, означает быть внимательным. В этом случае, ум равен памятованию. Быть внимательным – это быть здесь, обладать полным умом. Если ваш ум полный, у вас есть полная точка отсчета. Поэтому вы есть здесь. Вы прямо общаетесь с настоящей ситуацией, а это и есть в точности то, в чем состоит медитация (практика шаматхи). Просто быть здесь, очень просто, прямо, вести себя очень точно, соотноситься основательно и полностью.
Точка отсчета в шаматхе – это дыхание. Традиционная рекомендация линии мастеров медитации основана на принципе смешивании ума и дыхания. Это значит, что вам следует пребывать с дыханием, вы есть дыхание. Дыхание выходит, и вы выходите. Дыхание растворяется в воздухе и вы растворяетесь в воздухе. Затем вы полностью отпускаете. В этом месте вы даже забываете о практике медитации. Вы просто отпускаете. Есть промежуток. Затем естественно, автоматически, психологически, вы вдыхаете. Пусть это будет тем же самым промежутком. Затем вы опять выдыхаете. Выходим, растворяемся, промежуток. Выходите снова, растворяйтесь, промежуток. Выходите, растворяйтесь, промежуток. Вы продолжаете действовать таким образом.
Есть мгновение пространства, промежутка. Если хотите, мы могли бы сказать, что есть момент слабости. Это не должно быть слишком героичным. Потом, когда вы имеете дело с выдохом, присутствует момент силы. Затем – момент слабости: вы растворяетесь, вам не за что держаться. Потом вы начинаете снова – выходите наружу с выдохом.
Это - основная техника шаматхи. Она должна быть очень точной, очень прямой.

Еще существует медитация при ходьбе, которая также рекомендована. Вы идете осознанно. Вы уделяете внимание, скажем, вашей правой ноге. Как смещается центр тяжести, ослабляется давление и вес переносится на левую ногу. Теперь, ваша правая нога свободна, и вы поднимаете ее над землей, переносите ее. Затем она касается земли, давит на землю по мере того, как вес тела переносится на нее, а затем, левая нога освобождается. Это также обладает точностью. Не нужно ходить, как зомби, чтобы выполнять практику. Вы идете с разумным, естественным темпом - пусть он будет естественным, точно так же как в случае с дыханием. Когда вы идете таким образом, нужно принимать простые решения: вот момент чтобы перенести вес на эту ногу, затем – на другую ногу и так далее. Так что весь процесс становится очень точным, очень прямым и очень ясным. В этот момент нет никакого вашего намерения делать это. Вы не думаете: «Если я сделаю это, я завтра достигну просветления». У вас нет других забот, кроме как выполнять вашу практику сидячей медитации или медитации при ходьбе.
Это то, что в буддийской традиции называется дисциплиной и терпением. Участвовать в происходящем процессе без цели, стоящей за этим. Ученикам рекомендуется выполнять практику очень ортодоксально, уделять полное внимание. Но это не означает, что вы должны быть особенно торжественны или серьезны. Если вы серьезны, это уведет вашу внимательность. Вы становитесь очень заняты тем, что вы серьезны и вы теряете вашу внимательность. Ваш ум должен быть полным, не заполнен на одну восьмую или одну сотую часть. Он должен быть прямо здесь, на этом месте. У нас есть выражение «Это не ваше дело» /mind your business перекликается с термином mindfulness /, которое означает «Оставьте меня, дайте мне быть собой». В данном случае, вы занимаетесь своим делом. Просто будьте здесь, прямо и просто будьте здесь.
Сделать это означает ощутить листья, которые существуют на дереве. Вы начинаете обнаруживать, в некоторой степени, кем вы являетесь или кем вы не являетесь. Как бы там ни было, эта метафизическая проблема на данном этапе не имеет большого значения. Мы разберемся в этом позже.

Основное здесь – все время быть предельно точным.
Такой подход настоятельно рекомендуется не только лишь применительно к практике сидячей медитации, но он также применим к тому, что называется послемедитационным опытом. Это означает, что ваша жизнь и ваша самоотверженность в практике медитации не является всего лишь попыткой сшить вот этот лоскут с вон тем лоскутом. Ваша жизнь отдана медитации целиком как все одеяло. С двенадцати часов до двенадцати часов. Ваша жизнь постоянно заполнена практикой медитации. Когда вы едите, вы едите. Когда вы моете посуду, вы в этом, с этим, прямо в том месте. Речь не о том, чтобы стараться работать с дыханием и мыть посуду одновременно, это было бы слишком громоздко, в этом нет необходимости. В послемедитационной практике, если вы моете посуду, вы делаете это надлежащим образом, полностью, целиком. Будьте с этим, будьте с водопроводным краном, с водой, будьте с грязной посудой, с вашими руками, кистями рук, координацией движений, вашим умом. Будьте с водой, пробкой раковины, мылом и губкой. Давайте будем всем этим вместе взятым и помоем посуду хорошо. Речь о том, чтобы быть в этом месте вместе со всем этим. С такой точки зрения, это пожизненная задача, работа двадцать четыре часа в сутки.
вы не можете практиковать медитацию без послемедитационной внимательности. Внимательность в повседневной жизни на протяжении всей нашей жизни, когда мы не заняты сидячей практикой также является частью практики медитации. Для того, чтобы вести надлежащий, медитативный образ жизни, требуется некоторое самоощущение.
Тот тип самоощущения, о котором мы говорим в отношении осознанности или внимательности - это всего лишь простое бытие самим собой. У вас есть две руки, у вас есть раковина, у вас есть грязная посуда и вы делаете хорошее дело. Не ради самогó хорошего дела. Вы просто делаете это, и по стечению обстоятельств это вдруг оказывается хорошим делом. Такой тип самоощущения не является проблемой. Это способ правильно обращаться с собой, способ быть собой. Как только вы вырабатываете такое отношение - вы просто делаете дело.
Речь не идет о том, чтобы быть великим медитирующим, который делает великолепное дело мытья посуды. В этом нет похвалы, нет осуждения. Как только в этом замешан оттенок попытки доказать что-то, мы имеем дело с болезненной версией самоощущения, самозацикливанием в уничижительном смысле. Так происходит, пока вы озабочены конечным результатом. «Посмотрите какое замечательное дело я свершил. Это потому что я учился и медитировал».
Этой проблеме подвержены многие ученики Дзен буддизма. Есть нечто проблематичное в работе напоказ. «Мы сидим и поэтому мы делаем хорошее дело. Приходите к нам в Дзен». Как если бы каждый, кто изучает Дзен, был ходячей рекламой.
Основное – это быть точным и непосредственным без цели. Существуйте точно. Нужна внимательность, которая равнозначна самоощущению, если хотите – легкому самоощущению, которое определенно существует. Пока мы чувствуем, что существуем, хотя мы не существуем, мы на самом деле не существуем, но мы думаем, что существуем, и это обеспечивает нас основой для работы. Нам не обязательно начинать 100 процентов безукоризненно – и если уж мы считаем, что существуем, давайте будем наполненными. Давайте начнем так. Похоже, это основное, что касается практики медитации.

Ученик: Когда мы говорим о послемедитационном осознании, значит ли это что мы должны стараться быть более осознающими или это случается спонтанно, потому что мы медитируем?
Трунгпа Ринпоче: Мы все-таки стараемся, не очень сильно, а просто стараемся.
У вас просто должно быть едва уловимое ощущение, что вы являетесь частью такого медитационного способа жизни - по сути, что ваша жизнь есть практика медитации. Правду говоря, вам будет трудно отмахнуться от этого ощущения. Вы могли бы сказать: «Меня уже тошнит от всего этого, я прекращаю свою осознанность и медитацию полностью». Хорошо, сделайте это. Но затем вы обнаружите, что вас постоянно что-то преследует. Вы бросили медитацию, но вот вам – вы развили больше осознанности, больше внимательности. Это всегда происходит. Так что речь не идет о чем-то, что вам навязали, но есть некий элемент «то-или-другое», который продолжается все время.
Это как существовать в этом мире. Так что это скорее вопрос общей атмосферы, чем какого-то особенного усилия. Но эта атмосфера должна время от времени распознаваться. Это очень важно.
Ученик: Вы говорили о дыхании и движении дыхания как о зеркале ума. Может ли это быть экстраполировано на все тело? Не является ли движение всего тела также зеркалом ума, мыслительного процесса, а следовательно, другим путем медитации?
Трунгпа Ринпоче.: именно дыхание заставляет ваше тело двигаться. Легкие всегда расширяются и сжимаются, но это происходит как бы случайно. Причина, по которой медитационная практика должна основываться на дыхании, а не на теле, состоит в том, что есть возможность ненужного исследования частей вашего тела. Вы начинаете пытаться оформить ваше тело по подобию ума, а это имеет оттенок невроза. это происходит в значительной мере в школах медитации на осознанности. В то время, когда вы просто сидите с дыханием, вам не нужно дышать по-особенному. Вы просто делаете это естественно. Это часть вашего пульса.
У.: Но поскольку большую часть нашего времени мы проводим в движении, почему бы не использовать движение как форму медитации.
Т.Р.: Я думаю, это невозможно. В этой части я должен быть очень ортодоксальным. Вы не можете делать это, потому что это будет очень удобно и в этом не будет дисциплины. Например, вам нужно выделить время для практики сидения. Тогда как в подходе, который вы предлагаете, вы можете сказать: «Хорошо, по дороге я использую вождение в качестве медитации».
У.: Но если вы при этом внимательны, почему бы так и не сделать?
Т.Р.: Этот подход к внимательности становится слишком утилитарным, слишком прагматичным – убить двух зайцев одним выстрелом. «Я медитирую, и вместе с этим...». Но от чего-то где-то нужно отказаться. Необходимо отречься от чего-то. Один выстрел – один заяц.

Ученик: Вы говорили о внимательности и дыхании, и дыхании как о портрете ума. Также вы говорили о том, чтобы быть внимательным к разным мыслям и чувствам, которые приходят и уходят. Вы описали их как ветки дерева, которое, я так понимаю, мы должны атаковать.
Трунгпа Ринпоче: В этом месте мы не в состоянии управиться с ними, работать с ними, обрезать их. Сейчас мы просто должны видеть, что ветки действительно существуют.
У.: Я запутался в этом. Является ли дыхание инструментом, который мы формируем для того, чтобы в конечном итоге срезать ветки?
Т.Р.: Нет, это внимательность.
У.: Внимательность. Для которой дыхание является…
Т.Р.: Дыхание – это просто костыли.
У.: Да. Дыхание – это костыли для того, чтобы вызвать внимательность, которую мы можем позже развить по отношению к эмоциям. Хорошо, вот оно!
Т.Р.: Вот оно.

Трунгпа Ринпоче.: Вы думаете, что вы существуете?
У.: Я думаю, что…
Т.Р.: Будьте честным.
У.: Мы находимся здесь.
Т.Р.: Да?
У.: Какими бы ни были эти вибрации, они здесь. Мы здесь.
Т.Р.: Хорошо, кто же мы?
У.: Тот, кто задает вопрос?
Т.Р.: Именно. Да. Но это не доказательство.
У.: Воспринимает ли просветленный ум…
Т.Р.: Не имеет значения, что делает просветленный ум. Давайте говорить об этом уме, сансарическом уме. Когда мы говорим о просветленном уме, есть склонность скатываться в мифологию. Вы ожидаете, что просветленный ум будет видеть радуги повсюду. Но как быть с нами, кто видит мусор повсюду?
У.: Я не совсем понимаю, как мы можем существовать и вместе с тем не существовать.
Т.Р.: Вы не понимаете. Где вы находитесь в это мгновение?
У.: Я здесь.
Т.Р.: Где здесь?
...
Но все же, кто здесь? Я не имею ввиду ваше имя. Что-то кроме вашего имени. Что есть здесь?
У.: Какое-то осознание.
Т.Р.: Что это такое? Осознание чего?
У.: Осознание себя.
Т.Р.: Ну, это просто расхожее выражение. Что это значит? Осознание чего? [Пауза]. Не думайте слишком много.
У.: Осознание дыхания.
Т.Р.: Что стоит за дыханием?
У.: Мой ум.
Т.Р.: Что это такое?
У.: Если бы я знал.
Т.Р.: Вы не знаете?
Ученик: В том ли проблема, что «Я» не существует, другими словами, что ничего не существует, или же проблема в том, что что-то существует, но оно не является «Я»? Это не то «Я», каким оно мне кажется, но что-то такое существует.
Трунгпа Ринпоче: Это одно и то же. Что-то – это то же самое, что ничего. Если вы являетесь единицей, то единица обязательно зависит от нуля. Единица – это что-то, а ноль – это ничто. Для того, чтобы была единица должен быть ноль. Который есть ничто. Нет никакой разницы – что-то и ничего это одно и то же. Иначе у вас не было бы кассового аппарата. Мне кажется, нет проблемы с чем-то и ничем.
С другой стороны, есть что-то другое, которое не является чем-то реальным, но это что-то, что является ничем. Вот где мы путаемся – когда мы стараемся понять все это. Это длительный исследовательский проект и я не думаю, что мы сможем со всем разобраться сегодня. Но вы очень храбры.

Ученик: практика, которую вы описывали, похоже, является очень разумной в определенном смысле: стать более осознающим, быть больше в контакте с тем, что происходит в собственном уме и снаружи. Но интересно, зачем нужна тантра. Почему не достаточно этого, если можно в конечном итоге научиться делать это хорошо?
Трунгпа Ринпоче: Мне кажется, это зависит от того как к этому относиться. Тантра не есть чем-то, что существует, чтобы спасти нас от проблемы. И на этом этапе тантра абсолютно не нужна. То, что есть, является полным. Но оно в конечном итоге становится тантрой. Этот опыт, который мы обсуждаем здесь, в какой-то точке становится тантрой, это не так, как если бы тантра насаждалась вам как необходимое требование. Опыт шаматхи-випашьяны созревает. Это тантра. Это случается автоматически.
У.: То есть тантра - это как взрыв того, что происходит.
Т.Р.: Да. Вот почему мы говорим о том, что три яны связаны вместе. Все развитие рассматривается как процесс созревания, а не что-то, что вам навязывают. Никто вам не говорит: «Теперь вы закончили хинаяну, вам следует включить вторую передачу и выполнять махаяну, затем включите самую верхнюю передачу, которая является тантрой». Вы никогда изменяетесь таким образом. Это постепенный процесс развития, который автоматически становится тантрой, когда достигает зрелости. Вы не спрашиваете: «А почему на деревьях обязательно должны быть плоды?» Каждое конкретное дерево красиво и делает все, что в его силах. На этой стадии нужно смотреть на ситуацию всем своим естеством . И может быть, такой способ смотреть и есть тантрический взгляд.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 23-09, 14:22 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Переносные декорации

Возможно, нам следует обсудить различные типы задних планов, с помощью которых мы действуем в нашей жизни. Этот тип заднего плана частично создан из ощущения пространства-основы, которое мы носим везде с собой все время, а также окрашен нашим конкретным настроением, которое у нас есть в данный момент. Это что-то вроде переносных декораций, которые мы везде носим с собой, которые позволяют нам функционировать как личностям. Мы постоянно воспроизводим видимость, театральную сцену. Для каждой ситуации мы создаем подходящий задний фон и освещение. У нас также есть подходящие актеры (главным образом, мы сами), которые появляются на сцене. Мы занимаемся этим представлением, театральной игрой, все время и мы постоянно используем наши антенны, так сказать, чтобы осязать весь эффект, производимый нашей сценой.
В медитации випашьяны, мы работаем с такого типа задним планом, нашим переносным театром. Вне зависимости от того, большое ли наше действо или маленькое, какое-то действо происходит все время. Випашьяна работает с этим большим или маленьким действом, великим действом, широким действом, наименьшим, обширным, коварным или умным действом – какое бы обустройство сцены вы ни выбрали. В практике випашьяны, вместо того, чтобы поддерживать вашу занятость обустройством вашего театра, вашей театральной сцены, ваш подход изменяется так, что присутствует чувство интереса: как мы производим этот задний план, почему мы это делаем, должны ли мы это делать или, может быть, не должны. В каком-то смысле, это находится все еще на уровне вопроса, но в тоже время, связано с личным опытом.
В випашьяне вы, как практик, переживаете на личном опыте игру, которую играете, обустраивая ваш театр. Поступая так, вы приобретаете новый способ обхождения со всем этим, но так, чтобы это не было игрой. В этом и состоит практика сидячей медитации. Когда вы сидите, вы не сидите для того, чтобы создать видимость или какой-то эффект. В каком-то смысле это личное. В практике сидячей медитации вы устанавливаете связь с излучением, которое вы создаете. До того, как вы начали сидеть, это излучение создавалось всего лишь, чтобы произвести впечатление или одержать верх над вашими зрителями. В нашем случае, ситуация обратная. Вы переживаете ваше собственное излучение лицом к лицу, вместо того, чтобы играть с ним для того, чтобы произвести впечатление или одержать верх над вашими зрителями. У вас нет зрителей, когда вы медитируете, или же вы сами и есть ваши зрители.
Даже в этой ситуации, как бы то ни было, есть возможность для проявлений тонких уловок. Вы поздравляете себя с тем, что занимаетесь практикой сидения, что вы хороший мальчик, и стараетесь превратить это в шоу. Это очень тонкий момент. Можно убирать игры одна за другой, как слои луковицы. Игры продолжают возникать, конечно, но кое-как вы способны с этим управиться.

У вас есть начальная подготовка в практике шаматхи, и отсюда вы начинаете расширяться. Я хотел бы подчеркнуть, что опыт шаматхи чрезвычайно важен. Без этого основания, практик совсем не может рассчитывать на то, чтобы переживать випашьяну. Но имея это основание, практик может начать расширять чувство внимательности таким образом, чтобы она стала осознанностью. Внимательность – это пребывание полностью здесь, а осознанность – это всеохватывающее чувствование. В осознанности все, что происходит, видится сразу. Также, можно назвать это панорамным видением.
Панорамное видение, в этом случае, это ощущение целиком всего излучения, которое мы создаем. Мы обладаем определенной манерностью или определенным стилем, который отражается наружу. Во время практики сидения, это становится всего лишь мысленным процессом. Вы развиваете чувство, что вы цените вещи вокруг вас, не каждую по отдельности, а целиком. Это похоже на свет, излучаемый пламенем или электрической лампочкой, который распространяется наружу. Тем не менее, вы обнаруживаете, что излучение не имеет излучателя. Если вы посмотрите, а кто же делает все эти трюки, продуцирует видимость, это излучение, то там не будет никого. Даже мысль о ком-то не существует. Есть чистое ощущение открытости, ощущение, что вы можете установить связь с живым миром как с открытым миром.
Пока это всего лишь введение в переживание випашьяны. Позже мы рассмотрим это подробнее. То, что нужно понять сейчас – это то, что переживание випашьяны не доходит до уровня игры, но остается чисто на уровне переживания, живого опыта осознанности (в противовес внимательности).
Осознанность в этом случае, это не осознание себя, но осознание другого. Различие между этими двумя состоит в том, что если вы осознаете себя, то это осознание себя, которое осознает себя, которое осознает себя. Происходит какое-то извращение. Тогда как, если вы просто осознаны - это открытость, приглашающий жест. Вы включаете вашу деятельность в вашу сферу осознанности, так что вы не наказываете или не являетесь надсмотрщиком. Вы не задаете много вопросов, но вы просто есть. Похоже, это основополагающий подход или основополагающее правило медитации прозрения – випашьяны.
Вы понимаете, о чем я говорил?

Ученик: Я не понимаю об излучении без излучателя.
Трунгпа Ринпоче: Если есть излучатель, излучатель должен разогреться до уровня, при котором есть достаточно излучения, чтобы оно распространялось или отражалось наружу. Он остается привязанным к этому, так что в действительности излучения нет.
У.: Разве излучение не перестает существовать, если нет излучателя?
Т.Р.: Излучение может существовать, только если нет излучателя. Все может течь, только если течение является процессом, который случается сам собой, в противовес тому, когда кто-то подстегивает течение.
Ученик: Вы говорили, что осознанность это не осознанность себя, но другого. Вы хотите сказать, что действия и реакции, исходящие от себя имеют не бóльший приоритет или значение, чем то, что видится происходящим во внешнем мире? Это всё одно поле?
Трунгпа Ринпоче: Осознание другого – это та же идея, что и излучение без излучателя. Происходит осознанность, и эта осознанность на все 100 процентов существует сама по себе. Нет необходимости, чтобы вы наблюдали вашу осознанность как внимательный зритель или поощряли ее, иначе ваше произведение убито. Это что-то вроде самоподдерживающегося самоубийства, происходящего все время, что известно как невроз.
Ученик: Тогда, если есть человек, который стоит возле горы, то его осознанность будет чисто осознанием этой горы?
Трунгпа Ринпоче: Да. Он не важен, потому что гора находится рядом.
Ученик: Я не вижу, как можно было бы выделить другое за счет себя и наоборот. Не придает ли это какую-то отрицательную важность себе?
Трунгпа Ринпоче: Я не думаю, что с этим есть особая проблема. Вы можете быть открытым к горе и видеть гору более свободно без вас. С другой стороны, если у вас расстройство желудка или болит голова и, в то же время, вы пытаетесь смотреть на гору, чтобы поднять настроение, у вас так или иначе будет проблема с тем, чтобы пытаться поддерживать ваше страдание и пытаться смотреть на гору. У вас не будет полного переживания ни вашей головной боли, ни горы.
Вы ведь признаёте, что если у вас расстройство желудка, у горы тоже будет расстройство желудка.
Такой подход к вещам, на самом деле, есть частью проблемы: Если у меня есть мир, то является ли мир моей добычей? Или же мир есть просто мир, а вы есть просто вы? В этом есть отдельность, в которой, на самом деле, есть больше единения, чем в чем-либо другом. Из-за отдельности возможно существование единства. Единство не должно быть склеенностью. Иначе это называется лишением свободы. Вам не нужно так уж сильно отслеживать себя. Вы видите отражения себя в любом случае, горы являются вами в любом случае. Если у вас болит голова, у гор тоже будет болеть голова, из-за того, как вы смотрите на них.
У.: То есть, не нужно подчеркивать связь с пупком.
Т.Р: Правильно, правильно. Если у горы болит голова, просто позвольте этому быть.

Мысли являются вашим воодушевлением, с этой точки зрения, и нет никакого другого окружения кроме этого. Как вы видите, все это не так уж таинственно. Это всегда существует, и это очень буквально и очень очевидно.
Но необходимо иметь личный опыт встречи с собой лицом к лицу, который влечет уменьшение вашего чувства актерства. Медитация является единственным путем. Запомните это.
театр всегда подразумевает чувство осознания себя и чувство, что вы являетесь центром игры.
У.: Это потому что ты думаешь, что ты важен?
Т.Р.: Не обязательно. Вы можете думать, что вы ужасно незначимы, но вы все еще можете сидеть на туалетном сидении. И разыгрывать из себя центр вселенной.
У.: Но зачем нужно это делать?
Т.Р.: Вот оно! Вот оно! Это большой вопрос. Нам нужно найти ответ сидя и медитируя. Это единственный способ.
У.: Вы имеете в виду, все, что мы делаем, является театром?
Т.Р.: Да, кроме медитации.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 15-01, 22:10 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Скука – полная или пустая?

Один из моментов начальной практики випашьяны – это развитие того, что известно как знание не-эговости. Это означает, что осознанность, которая развивается через опыт випашьяны, приводит к не-существованию вас самих. И поскольку вы развиваете понимание не-существования вас самих, поэтому вы становитесь свободнее в отношениях с миром явлений.
Если нет отсутствия центра, невозможно развить опыт випашьяны. С практической точки зрения это означает, что випашьяна - это переживание чувства окружения, ощущение пространства во время практики медитации. Это называется осознанностью в противоположность внимательности. Внимательность очень детализирована, очень пряма, но осознанность – это что-то панорамное, открытое. Даже следуя техникам работы с дыханием, техникам внимательности, техникам дыхания, вы осознаете не только дыхание, но также, окружение, которое вы создали вокруг дыхания.
В том, что касается работы с тяжеловесными мыслями, эмоциями, нет способа преодолеть или уничтожить их, если вы не видите точку отсчета, которая связана с ними. Для начала, видение этого приобретает форму осознания атмосферы или окружения. Если вы уже заранее осознаете атмосферу, то существует вероятность, что у вас может быть менее напряженное отношение с вашими тяжелыми мыслями. Это один из основных моментов.
Как только вы осознаете атмосферу, то начинаете понимать, что мысли не являются большой проблемой. Мыслям можно позволить просто раствориться в атмосфере. Этот тип атмосферы, о котором идет речь, в любом случае, есть постоянно текущее переживание, происходящее в нашей жизни. Но иногда мы настолько впутаны в нашу маленькую игру, нашу маленькую манипуляцию, что мы упускаем целостность. Вот почему ученикам нужно начинать с шаматхи – так они могут увидеть детали происходящей игры. Затем, за пределами этого, после того, как они уже установили какую-то связь с этим, они начинают видеть лежащую в основе целостность.
Таким образом, випашьяна - это понимание всего целиком. Мы можете спросить: «Что такое - все целиком?» Ну, это ничего особенного. «Все целиком» - это вместилище всей деятельности, которая происходит.
Опыт осознания в випашьяне имеет качество всепроникающего густого крема. У него есть масса, и в то же время, он текуч, и в какой-то мере напряжен.
Когда мы говорим о том, что мы рассеяны, мы говорим о бесчувственности. Когда мы бесчувственны, то слепящий свет эмоций начинает раздражать нас. Мы не можем ни за что ухватиться мы готовы полностью удариться в панику. В то время как осознанность випашьяны, это, в каком-то смысле, что-то более ощутимое, чем эта бесчувственность. В ней есть что-то очень личное. Она обычно сопровождает любую деятельность.
есть чувство, что вы сидите внутри этого пространства - на дне океана, так сказать. И осознанность приводит к тому, что вы устанавливаете связь с этим частным переживанием, которое ощутимо, реально, касается личного опыта.

Когда осознанность устанавливает связь с этим типом переживания, это называется прозрением. Иногда об этом говорят, используя понятия света и светимости. Но это не означает что-то сверкающее. Это описывает чувство ясности, которая существует в данном переживании. Как только вы чувствуете такое простое всепроникающее качество, то нет ничего кроме того (не себя), а это (ощущение себя) давно забыто.
Может быть, в начале это пыталось сопротивляться, бороться с тем, всепроникающим качеством. Но хотя это и боролось, в какой-то момент всепроникающее качество распространилось повсюду и начало развиваться ощущение удушья. И это тонкое удушье становится скукой. Это и есть тот момент, когда вы на самом деле добираетесь до всепроникающего качества переживания випашьяны.
Это было описание всего лишь начальной стадии випашьяны. И я хотел бы подчеркнуть еще раз, что мы не говорим о гипотетических возможностях. Вы можете реально пережить это в вашей жизни, в вашем бытии. Фактически возможности випашьяны уже выражены в нашем опыте, они происходят все время. Но мы не очень-то распознали их или, возможно, даже не увидели их.
======
У.: Вместо того, чтобы бояться, что чувство себя исчезнет прямо, мы разворачиваем это наружу, на ситуацию.
Т.Р.: Правильно, да. Здесь происходит переживание осознанности. Хорошо сказано, сэр.
У.: Таким образом, это чувство восприятия всего?
Т.Р.: Да. В этом и состоит випашьяна.

От сырого яйца до первой ступеньки

Говоря об открытом уме, мы имеем ввиду тип открытости, связанный с позволением само-существующей осознанности прийти к нам. А осознанность не является чем-то, что нуждается в создании: когда есть промежуток, осознанность входит в нас. Таким образом, осознанность не требует какого-либо осознанного усилия. Такое усилие, в этом случае, ненужно.
Осознанность подобна ветру. Если вы откроете двери и окна, он просто обязан прийти.
Что касается дисциплины, иногда у нас есть трудности или неуверенность, связанные с тем, что мы не желаем переживать осознанность. Мы чувствуем неудобство в том, чтобы находиться в состоянии осознанности. Это делает нас неспособными позволить себе привычный невроз, что кажется более приятным, или, по крайней мере, занимает наше время. Но состояние осознанности каким-то образом создает чувство отчуждения: мы неспособны двигаться вместе с нашими эгоистическими препятствиями, или самим эго. Поэтому часто происходит естественное отторжение потенциала просветленного ума или самого просветленного ума.
Дискомфорт такого рода всегда следует за состоянием осознанности и, во многих случаях он может принимать преувеличенную форму. Вы умышленно пытаетесь отбросить такую возможность просветления, и с этим связано определенное чувство страха, в которое вы не хотите углубляться. Вы могли бы назвать это усилие самоосознанностью или религиозностью, или любым другим термином. Но все сводится именно к этой неуверенности: вы не хотите войти в состояние осознанности.
Здесь присутствует определенный психологический блок с, так сказать, хорошо известной историей болезни. Есть желание невроза и менее сильное желание здравости ума. Однако, в то же время, когда мы полностью истощены безумием или неврозом, изрядно измотаны ими, возникает поверхностное желание пройти долгий путь, чтобы найти основополагающую здравость ума, желание искать учителя и читать книги о духовном пути. Но потом, когда мы начинаем это делать, воплощать учения на практике, это сопротивление все еще присутствует. Так происходит всегда, это распространенное психологическое препятствие.
Например, есть ментальность непослушного школьника. Вы пытаетесь найти всевозможные отговорки, чтобы только не сидеть и не медитировать. Вы постоянно изобретаете поводы, чтобы уклониться от практики. «Я знаю, что мне нужно сидеть и медитировать, но давайте повременим еще немного». Корень всех этих небольших колебаний находится в определенного типа неврозе, который не хочет допустить возможного состояния осознанности. Это естественная ситуация, касательно препятствий открытости.
Дисциплина пресекает это, не рассматривая это как большую трудность или большое препятствие. Она всего лишь использует сопротивление как ступеньку. Отсюда вы входите в состояние осознанности. Такой вид сопротивления становиться скорее вспомогательным средством или напоминанием, чем препятствием. Это вопрос реального, прямого отношения.

Открытость и осознанность есть состояние не измышления ничего, кроме того, что есть. Это просто пребывание. Также, в отношении випашьяны существует непонимание, которое рассматривает достижение осознанности как огромное усилие. Это неправильный подход. Не нужно пытаться удерживать себя в состоянии медитации, состоянии осознанности. Не следует болезненно пытаться держаться за это.
Если использовать положительное и созидательное значение этого понятия, можно было бы сказать, что осознанность (mindedness) есть состояние отсутствия (absent-mindedness). Идея здесь в том, что когда у вас нет ума, который может отсутствовать, появляется энергия и вы становитесь точным, вы точны, вы внимательны – но и отсутствуете одновременно. Так что, возможно, мы можем использовать понятие отсутствующий в более позитивном смысле, а не в обычном смысле забывчивости и постоянной рассеянности. Так что когда бы ни возник сигнал осознанности, вы уже находитесь там. Происходит одновременное состояние отсутствия и осознанности.
Отсутствие в этом случае действует как подстрекатель или то, что напоминает задний план, а осознанность является тем, что занимает этот задний план. Так, что вы здесь, но в то же время вас здесь нет. И в то же время, вы можете выполнять ваши ежедневные обязанности, работать с жизненными ситуациями, вашими отношениями, продолжать вашу беседу и так далее. Все это можно выполнять внимательно, коль скоро на заднем плане есть отсутствие. А это очень важно.

Внимательность, к которой подходят таким образом, не является больше проблемой, загвоздкой или чем-то значительным. Например, она совсем не утомительна. Это вопрос небольшого изменения вашего отношения.
Первый шаг состоит в том, что вы желаете быть внимательными. Вам нужно иметь решимость. Вам следует принять что-то вроде обета о том, что вы желаете быть внимательным и осознанным. Это как сказать себе: «Это моя работа сегодня и до конца моей жизни. Я желаю быть осознанным, я желаю быть внимательным». Когда у вас для начала есть такое сильное и реальное убеждение, нет никаких дальнейших проблем вообще. Любые дальнейшие проблемы – это всего лишь некоторое легкомыслие, которое пытается обойти вашу память о том, что вы должны быть внимательны. Так что, как только вы заняли позицию принятия обязательства, это обязательство автоматически приводит к отсутствию, которое затем приводит к тому, что вы постоянно внимательны.
Так что это вопрос принятия обязательств, что также известно как дисциплина.
Это действительное обязательство, которое требует постоянно вести жизнь определенным образом. А что это за особый способ вести жизнь? Это просто иметь память, которая является живой памятью, в противоположность памяти о прошлом: память, что вы приняли обязательство и что вы собираетесь стать осознанным человеком, что вы собираетесь развивать осознанность в течение вашей жизни. Такую память. И когда у вас есть эта память, она не мертва. Она по-настоящему жива, это ситуация в вашей жизни. У вас есть такая память в текущей ситуации, в каждодневной ситуации. Из-за этой памяти случается отсутствие, и из этого отсутствия развивается внимательность. Пока что это основная инструкция, как поступать с внимательностью.

На эту тему есть много неправильного понимания. Люди часто чувствуют, что они должны специальным образом осознавать то, что они делают: вот так они ходят, а вот так они сидят. Они ведут себя, как будто у них на голове сырое яйцо. Вследствие этого их жизнь становится безжизненной, как мертвое тело, и такой торжественной, такой «значительной». И в этом нет просветления, это все мертво. Конечно, в этом есть какая-то преданность и какая-то радость или гордость, но даже они не служат тому, чтобы подбодрить таких людей. То, как эти люди работают с осознанностью, стало проблемой.
Когда мы говорим о процессе развития внимательности и осознанности, мы говорим о практике живой традиции, а не о возобновлении старой культуры, мертвой культуры. Эта живая традиция практиковалась на протяжении двух тысяч пятьсот лет миллионами людей, она всегда современна им можем практиковать ее так же, как и те, кто были до нас. Это очень личный опыт, такой личный, что с ним, на самом деле, можно работать.
это и есть главная идея, как проводить свою, так сказать, программу базовой осознанности.
------
Ученик: Мне очень интересно различие, которое вы провели между обычной рассеянностью и этим особым отсутствием. Похоже у меня много обычной рассеянности, и мне интересно, есть ли энергия, которая может быть трансформирована в тот вид, который дает правильный задний план для внимательности.
Трунгпа Ринпоче: Забывчивость это не отсутствие в истинном смысле. В этом случае вы настолько вовлечены в ваш собственный мир, что вы постоянно упускаете оставленные без присмотра дела. В случае истинного отсутствия, о котором мы говорили, вашего ума нет, целиком и полностью, и нет ничего, что занимает его. И я думаю, единственный способ сделать сдвиг от одного вида отсутствия к другому виду – это обет, о котором мы говорили. С этим обетом, вы делаете определенный шаг, определенное усилие к чему-то другому. Вы уже заняты собой и забывчивы, а этот шаг направлен к чему-то другому. Речь не идет о решении проблемы с нашей старой рассеянностью путем замещения ее новой, но речь едет об определенном прыжке. Вам нужно какое-то определенное обязательство в вашей жизни, которое означает: «Теперь я буду делать это». Это должно привнести некоторое психологическое изменение. Без этого вы не можете измениться, потому что ваш привычный шаблон все продолжается и продолжается.

У.: Обычная рассеянность это противоположность новому типу отсутствия. Она повернута внутрь на себя, в то время, как новый тип более открыт наружу.
Т.Р.: Я тоже так думаю, да. Ну, я думаю, необходимо какое-то личное влияние – влияние, которое движет вас от одного типа послания к другому типу послания. Если кто-то скажет вам, что если ..., то вы завтра умрете, - это потрясет вас. Тогда вы примете обет: «От сегодняшнего дня я никогда не ...».
Ученик: Это обязательство звучит как если бы мы принимали его сознательно, но не похоже, что это может быть сознательным. это приходит по мере развития. И если это приходит по мере развития, мы не в состоянии сделать это. Так как же принять это обязательство? Как подойти к этому?
Трунгпа Ринпоче: это очень примитивно, ничего особо утонченного. Потому что наши тонкости нас постоянно вводили в заблуждение. Это очень простое, грубое обязательство, может быть очень низкого класса, если можно так выразиться. «От сегодняшнего дня и далее я буду делать это». Это очень осознанно. Но потом, вы не цепляетесь за это. Как только вы приняли это обязательство, оно есть у вас, уже посеянное в вашем уме и оно начинает расти. Так что должно быть такое примитивное качество вначале. Иначе, нет хвороста для розжига больших бревен. Это очень примитивно, и очень буквально, и, возможно, очень неожиданно, как яркое пятно в вашей жизни. Но очевидно, что результаты приходят медленно. Вы не изменяетесь внезапно, за долю секунды, но у вас есть возможность измениться с этого момента и далее.
Это похоже на день рождения. Это не так, что вам внезапно становится двадцать два года два после двадцать одного, именно в тот момент, когда вы задуваете свечи. Но в то же время, у вас есть какая-то веха. Иначе вы слишком изворотливы и нет другого способа иметь с этим дело.
Трунгпа Ринпоче: Используйте сопротивление как начальную точку для вашей практики. Сейчас вы сопротивляетесь, и вы используете сопротивление как часть вашей медитации. Вы уже медитируете. У вас есть осознанность, в то же время, когда вы пытаетесь тянуть время, ветер медитации уже находится в вас. Вы не можете уже вернуть все, как было. Вы уже включены.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 30-03, 23:53 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Одиночество

Итак, одиночество – это один из главных пунктов. Это значит: не иметь никакой гарантии на этом пути медитации. Начнем с того, что вас не существует и поэтому гарантии не существует. Единственное, что очевидно, что по-видимому, существует - это путешествие, само одиночество. Для нас очень важно видеть и понимать это.
На этом пути мы не ищем милости божьей или спасительной милости любого вида. Нет чувства, что мы будем спасены, что кто-то будет присматривать за нами, и если мы сделаем ошибку, кто-то нас выручит. Но в нашем случае, вместо того, чтобы полагаться на внешнюю помощь, движущая сила должна быть очень личной. Это очень важно.
Чтобы услышать чистое послание учителя, у вас должно быть чувство открытости и отречения.

Люди часто имеют определенное отношение к другим: «Я выше их. У меня особые данные, особый интеллект. Я не хочу полностью ассоциироваться с массой, толпой».
Ваш комплекс по отношению к обществу принимает всевозможные формы. Иногда вы хотите быть над обществом и поднимать общество до вашего уровня. Вы - часть эксклюзивной ложи или клуба. Только высокоразвитые люди могут работать с вами, иметь дело с вами. Вы не похожи на остальных, на всех остальных. Вы особенный, очень особенный. Вы едите другую еду. Возможно, вы даже водите автомобиль по-другому. Вы нарушаете закон по-другому - сознательно. Вы по-особенному готовите еду, вы говорите по-особенному, вы выражаете мысли по-другому. Вы делаете ударение на метафизику или мистику или на шутовство. Общество вынуждает людей на такое отношение, потому что имеет место уж очень много повторений.
Пикантность всего этого в том, что это очень необычно, не похоже ни на что, что вы являетесь особенным человеком, а это является еще одним общественным неврозом. Сначала вы изо всех сил пытаетесь быть обычным, а затем, когда вы достигаете этого, вы стараетесь подняться над обыденностью.

Одиночество здесь не означает ощущение, как будто вы одни в пустой комнате наедине с матрасом. Когда мы говорим здесь об одиночестве, мы говорим о фундаментальном голодании эго. Нет трюков, которые можно разыгрывать, не с кем поговорить, чтобы почувствовать себя лучше. Вообще нет больше ничего, что можно было бы сделать с одиночеством.
Но об этом многократно указывалось в книгах и учениях. Снова и снова повторялось, что путешествие не особенно приятно: вам придется утратить ваше эго. И все-таки вначале есть определенное очарование. Вы начинаете думать: «Интересно, как это выглядит – быть без эго? Это другая точка зрения. Давайте попробуем. Это может оказаться увлекательным. В конечном итоге, мы испробовали все что можно». Такое любопытство необходимо. Мы должны начать с примитивного уровня. В начале любопытство такого рода абсолютно необходимо.
----------
У.: Можете описать как шаматха и випашьяна соотносятся с привычкой?
Т.Р.: Привычка рождается из привычки. Вам рассказали как выполнять медитацию, и затем вы развиваете новые привычки. Но развивается, также, новый стиль и эти новые привычки уже не так ориентированы на привычку. Фактически, очень сложно сделать из медитации привычку. Даже если вы занимались медитацией на протяжении двадцати лет, все еще присутствует определенное ощущение борьбы. Это демонстрирует, что медитация отлична от остальных привычных вещей. Она требует какого-то вызова, постоянно.
Я думаю, по мере того, как вы продвигаетесь, у вас из-под ног выдергивают ковер. Таким образом, есть разные стадии этого процесса.

У.: Если корень дерева равняется одиночеству и одиночество равняется пути, то вы на самом деле не можете сойти с пути, правильно?
Т.Р.: Все правильно. И видите ли, из этого следует понимание, что как только вы на пути, вы не можете отмахнуться от него, так сказать. Он становится частью вас, все время, нравится вам это или нет. Как только вы начинаете присоединяться, вы не можете все отменить, потому что вы не можете отменить ваше основное существо.
Так что нет необходимости искать безопасности.
У.: Ее там нет. Я хочу сказать, что безопасности все равно нет.
Т.Р: Ее там нет, правильно. Это так. Хорошо сказано.

Там где есть неуверенность и угроза, присутствует одиночество, которое есть страх отсутствия товарищества и страх, что никто вас не понимает – это очень просто. В то же время, это страх, что, возможно, вы не существуете, что нет ничего над чем работать и ничего с чем работать. это чувство тотального не-существования или тотального лишения. Чувство, что в каком бы направлении вы ни смотрели, вы смотрите на мир, а не на путь.
Все наваливается на вас. Это в некотором роде, тонкое состояние жалкого положения дел. Я хотел сказать, это тяжелое состояние. Это очень всеохватывающее состояние жалкого существования, всепроникающее. Это весь оркестр не играет вашу музыку.

Трунгпа Ринпоче: Вы можете сойти с пути, если вы несознательно отвлекаетесь, без участия медитационного осознания. С другой стороны, если вы очень умышленно, очень сознательно пытаетесь оставить путь, вы не можете. Поэтому есть необходимость в постоянной практике осознанности. Это способ проверки, так сказать. Не проверки в целях безопасности, но просто проверки, что вы здесь. И если это вам опротивеет, и вы решите это бросить, вы не сможете. Но это верно, вы можете попасть в ловушку отвлечений, которые случаются как результат неосознанности. Вот почему, как вам известно, на пути все продумано. Вот почему предписывают медитацию, вот почему предписывают внимательность и осознанность. Таки образом, осознанность – это способ держаться прямо на пути.
У.: И мы все время возвращаемся к нашей изначальной практике?
Т.Р.: Да, но не для того, чтобы быть хорошим мальчиком или для чего-то подобного. Просто, чтобы быть собой надлежащим образом.

Ученик: Я хотел бы спросить об одиночестве и любви. Из моего опыта, тот тип любви, где двое пытаются быть вместе для того, чтобы защититься от одиночества не дает очень хороших результатов. Когда вы соприкасаетесь с одиночеством, оно разрушает много того, что вы пытаетесь привлечь в попытках построить безопасность. Но может ли существовать любовь между двумя, в то время как они продолжают работать с одиночеством?
Трунгпа Ринпоче: Это интересный вопрос. Я не думаю, что кто-то может влюбиться, если он не чувствует себя одиноким. Люди не могут влюбиться, если они не знают, что они являются одинокими и отдельными индивидуумами. Если из-за какого-то странного недопонимания, вы думаете, что вы уже являетесь вашим партнером, то нет никого, в кого можно влюбиться. Это не происходит таким образом. Весь смысл в единении двух существ. Один и еще один вместе образуют союз. Если есть только один, вы не можете назвать это союзом. Ноль не может быть союзом, один не может быть союзом, но два – это союз. Так что я думаю, в любви есть несчастность, которая воодушевляет на теплоту. Чем больше вы чувствуете несчастность, тем, больше теплоты вы чувствуете в то же время. Вы не можете чувствовать теплоту дома, если снаружи не холодно. Чем холоднее снаружи, тем уютнее дома.
Ученик: Можно ли сказать, что одиночество это любовь?
Трунгпа Ринпоче: Я думаю, мы можем так сказать.

Ученик: Вы отметили, что как только мы попадаем в одиночество, то это также сопровождается сильной несчастностью. Теперь мне интересно как сострадание вписывается в эту картину? Как практикуют сострадание с этим одиночеством?
Трунгпа Ринпоче: Я думаю, одиночество привносит чувство сострадания автоматически. В соответствии с буддийскими писаниями, сострадание состоит из шуньяты, пустотности и знания, праджни. Это означает, что составляющие сострадания – это опыт не-эговости и чувство точности, которое также часто называют искусными средствами. У вас не может быть сострадания, если у вас нет не-эговости и, одновременно, чувства точности. Чувство не-эговости, очевидно, приходит с одиночеством. А чувство точности - это видение несчастности и одновременно видение себя насквозь, так что все исследовано и рассмотрено. Это становится состраданием. Это необусловленная любовь, необусловленное одиночество. Даже после того, как вы достигли этой точки, принцип одиночества продолжается. Но тогда вы больше не одиноки, это становится одинокостью, в противоположность одиночеству, и это приносит ощущение пространства.
Ученик: Хотите ли вы сказать, что ты видишь свое одиночество в ком-то другом? И если вы хотите это сказать, то не следует ли вывод, что ты никогда не найдешь ослабления одиночества в том, чтобы быть с кем-то?
Трунгпа Ринпоче: Это так. А одиночество может длиться вплоть до самого просветления, которое является еще бóльшим одиночеством. Безнадежно, а?
У.: Просто тоска.
Т.Р.: Может быть, на самом деле, трансцендентальная тоска.

Ученик: Вы много говорили о скуке в медитации. Вы даже сказали где-то, что если ты не чувствуешь скуку, то ты туп, как корова. А сейчас вы только что сказали, что даже спустя двадцать лет, медитация все равно будет вызовом. Что-то мне трудно уследить, что же вы понимаете под скукой. Скука это что-то вроде этой штуки «прикоснись-и-отпусти», которая иногда наскучивает, и когда вы скучаете, это приводит к тому, что вы играете роль, а когда вы какое-то время играете роль, вам это опять наскучивает? Или вы говорите о непрерывной скуке?
Трунгпа Ринпоче: Мы говорим о непрерывной скуке.
У.: Тогда как насчет вызова, который все время возникает?
Т.Р.: Скука имеет разные текстуры. Иногда это вызов, но это просто вызов, а не что-то экстраординарное. Это не вызов в том смысле, чтобы иметь видения или мистические переживания, в которых реальный демон приходит и пытается напасть на вас. Мы не говорим об этом роде вызова. Мы говорим об очень обычном вызове, очень скучном вызове. Но вам все еще нужно что-то сделать с этим. Это как будто вы глотаете жука в вашем супе. Это впоследствии вызов. Но в том, что в вашем супе жук нет ничего необычного. Жуки вам знакомы уже давно. Суп вам знаком уже давно. Это очень скучные вещи. Но комбинация этих двух производит интересную скуку.
У.: Может быть, я не понимаю слова «скука»? Это интересная скука, такая же, как например, когда ты работаешь над зданием или каким-то скульптурным элементом каждый день на протяжении шести месяцев, каждое утро есть что-то: есть жук. Но если посмотришь на это с большей перспективы, то это просто один и тот же скучный вызов каждый день.
Т.Р.: Да, да.
У.: Тогда, говоря другими словами, на одной и той же работе с девяти до шести, ты можешь либо становиться жирным и глупым, или можешь смотреть вокруг.
Т.Р.: Я тоже так думаю. Я хочу сказать, вы не можете изваять что-то экстраординарное из скуки. И лучше нам этого не делать.
У.: Тогда, наверное, проблема заключена в том, что мы просто не видим это как скуку. А это значит, что мы не смотрим.
Т.Р.: Правильно. Да.

Ученик: Вы рекомендуете каждому найти учителя для себя, с которым потом можно иметь отношения. Как подойти к тому, чтобы определить, кто может быть хорошим учителем?
Трунгпа Ринпоче: Найти хорошего учителя это не то же самое, что купить хорошую лошадь. Это вопрос отношений. Если учитель действительно говорит в вашем стиле, имеет контакт с вашим подходом, если то, что он говорит, уместно для вашего состояния ума, если он понимает ваш тип мышления, тогда он достойный учитель. Если, после того как он сказал что-то, вам нужно пытаться интерпретировать, и есть много места для неправильного понимания. Так что, должно быть ощущение ясности учителя и какая-то связь между вами и этим учителем. Тип мышления и стиль должны быть синхронизированы.
Но, в то же время, учитель должен тоже быть путешественником, кем-то, кто путешествует с вами. Это очень важно. А не застрять с просветлением и быть не в состоянии пойти дальше.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 23-04, 22:58 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва

Создавая небольшой промежуток


Сейчас я хотел бы продолжить раскрытие темы постмедитационной осознанности. Похоже, что это является сердцем буддийской практики медитации, наряду с собственно практикой сидячей медитации.
Если у вас есть чувство открытости к практике медитации, важно серьезно заняться практикой. Это дает ощущение реальности, ощущение, что практика больше не является мифом. Это реальный опыт. И став частью вашего образа жизни, практика может служить напоминанием, способом рассматривать ваши тяжеловесные мысли, которые, как мы знаем, называются эмоциями. Можно обустроить полностью новый мир, старый новый мир жизни c медитацией.
именно это переживание - начало основного здравомыслия, которое начинает открываться нам. Теперь ваша жизнь содержит дисциплину, и дисциплина напоминает вам об осознанности, а осознанность тоже напоминает вам о дисциплине. Таким образом, развивается непрерывный процесс. жизнь становится очень наполненной – полностью наполненной, но, в то же время, очень просторной.
как только вы развили чувство осознанности, проблеск осознанности, этот проблеск осознанности прорывается сквозь кармическую цепную реакцию, которая воспроизводит кармические долги, потому что он создает небольшой промежуток, который вносит хаос в работу кармических цепных реакций. Таким образом, пресекаются кармические цепные реакции, дальнейшее воспроизводство эгоцентрической кармы. практика осознанности является способом остановить или преобразовать сансару.
Посвящая себя практике медитации, мы предпринимаем реальный, очень честный и очень серьезный шаг. В то же время, медитация содержит много тонкостей. В медитации происходит много практики, направленной на развитие праджни, или трансцендентального знания. Происходит образовательный процесс. Мы начинаем учиться тому, как смотреть на всё, как смотреть везде, куда бы то ни было с определенной точки отсчета, которая отличается от точки отсчета двойственности. Мы в состоянии видеть вещи очень ясно, очень точно, с оттенком радости. Это не дает особого наслаждения, но постоянно присутствует чувство радости, чувство легкости и, одновременно, чувство полноты.
скука есть открытость, и радость тоже есть открытость.

Очень упрощенно, смысл принятия прибежища в том, что вы становитесь буддистом. Это влечет за собой игнорирование отвлечений. С момента принятия обета прибежища и далее, вы идете по прямой и узкой тропе. Конечно, это в значительной мере связано с практикой медитации. вы принимаете на себя обязательство работать над собой посредством практики медитации. Это действительно необходимо. Это выражение того, что с сегодняшнего дня и далее, с этой самой минуты вы становитесь медитирующим. Вот в чем смысл.

Ученик: Как понять правильно ты медитируешь или нет, кроме того, что чувствуешь скуку?
Трунгпа Ринпоче: Существует постоянная осознанность, которая продолжается, а не просто вы медитируете на словах. Медитация здесь это что-то очень определенное – это пребывание в осознанности, медитирование с тем, что происходит. Это развитие осознанности.Так что, я надеюсь, вы сможете усерднее работать над вашей практикой. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, делайте это. Это очень важно. Так что на нас лежит большая ответственность. Вы должны, в первую очередь, совладать с собой. А для того, чтобы сделать это, вам нужно много практиковать, много заниматься сидячей медитацией. Происходит цепная реакция. Вы лично занимаете очень важное место в вашей вселенной. Спасибо.

Примечания

Духовный материализм обозначает подход, когда пытаются использовать духовные техники для достижения целей эго, например таких, как стать более спокойным, более эффективным, более привлекательным или просто стать счастливее. Трунгпа Ринпоче показывает: истинный подход к медитации и духовности вообще заключается в постоянной капитуляции точки отсчета эго, а не в поисках путей укрепить ее.

Лак-тонг буквально означает «высшее видение», что обычно интерпретируют как ясное видение. випассана на Пали и випашьяна на Санскрите. Трунгпа Ринпоче переводит этот термин как «осознанность». Обычно, тем не менее, он переводит этот термин как «прозрение» и называет випашьяну «медитацией прозрения».
он называет первичный опыт практики випашьяны осознанностью, противопоставляя ее внимательности, фокусу практики шаматха.

нет божества или другого наблюдателя, который судит карму как хорошую или плохую, кроме как показного наблюдателя, сфабрикованного эго.

Глоссарий

абидхарма Систематический и детальный анализ ума, включая как ментальный процесс, так и его содержание. Также, третья часть Трипитаки, «трех корзин» из ранних буддийских писаний.
ати (также маха ати; тиб. дзогчен) «Великое совершенство». Высшее учение тибетской школы буддизма Ньиньгма. Ати считается конечным плодом пути ваджраяны. Оно известно как великое совершенство потому что в своем воззрении изначальная чистота ума уже всегда присутствует и должны быть всего лишь распознана.
безумная мудрость Изначальная мудрость, которая спонтанно излучается в текущей ситуации. Безумная мудрость полностью выходит за пределы соглашений.
бхуми «Земля». Каждая из десяти стадий, через которые должен пройти бодхисатва для того, чтобы достичь буддовости: (1) очень радостная, (2) незапятнанная, (3) сияющая, (4) лучащаяся, (5) сложная для покорения, (6) лицом к лицу, (7) далеко идущая, (8) неподвижная (9) имеющая хороший интеллект, и (10) облако дхармы.
ваджраяна «Неразрушимая колесница». Третья из трех главных ян буддадхармы, яна плода. В ваджраяне с помощью искусных средств визуализаций, мантры и мудры буддовость представляется как уже наличествующая.
джняна Активность мудрости просветления, преходящая любую двойственную концептуализацию.
Кагью (тиб.) «Линия завета». Одна из четырех главных школ тибетского буддизма. Линия Кагью известна как «линия практикующих» из-за акцента, который она делает на дисциплине медитации.
махамудра «Великий символ» или «Великая печать». Одно из наивысших учений медитации ваджраяны. Присущая светимость и точность ума, который является одновременно ясным и пустым.
махаяна «Великая колесница», которая подчеркивает пустотность (шуньята) всех феноменов, сотстрадание и признание всепроникающей природы будды.
самадхи Состояние полной медитации, в которой ум покоится без колебаний, а содержание медитации становится единым с умом медитирующего.
тантра «Непрерывность». Синоним ваджраяны, третьей из трех главных ян тибетского буддизма. Тантрой также называются коренные тексты ваджраяны.
шуньята «Пустота». Полная открытость, лишенная конкретной сущности.

Об авторе

Преподобрый Чогьям Трунгпа родился в провинции Кхам в восточном Тибете в 1940 г. Когда ему исполнилось тринадцать месяцев, Чогьям Трунгпа был распознан как высокий тулку или воплощенный учитель. В соответствии с тибетской традицией, просветленный учитель в состоянии, опираясь на свой обет сострадания, переродиться в человеческой форме на протяжении нескольких поколений. Перед тем как умереть, такой учитель оставляет письмо или другие знаки для определения своего местонахождения в следующем воплощении. Позже, ученики и другие реализованные учителя, используя эти знаки и, опираясь на тщательное исследование снов и видений, проводят поиски, чтобы обнаружить и распознать последователя. Так образуются отдельные линии учений, которые, в некоторых случаях, простираются на несколько столетий. Чогьям Трунгпа был одиннадцатым из линии учителей, известных как Трунгпа Тулку.
Как только юные тулку распознаны, они вступают в период интенсивного обучения теории и практике буддийских учений. Трунгпа Ринпоче (Ринпоче – это почетный титул, означающий «драгоценный»), после возведения на трон как верховный настоятель монастыря Сурманг и правитель административной области Сурманг, приступил к периоду обучения, который длился восемнадцать лет, до того как он покинул Тибет в 1959-м году. Его обучение как тулку линии Кагью основывалось на систематической практике медитации и на утонченном теоретическом понимании буддийской философии. Кагью, одна из четырех великих линий Тибета известна как «линия практики».
В возрасте восьми лет Трунгпа Ринпоче был рукоположен как молодой монах. После рукоположения он принялся за усиленное обучение и практику традиционных монашеских дисциплин. В 1958-м году, в возрасте восемнадцати лет, Трунгпа Ринпоче завершил свое обучение, получив титулы кьорпона (доктора божественных наук) и кхенпо (мастера учения). Тажке он получил полноценное монашеское рукоположение.
Во время пребывания в Индии, Трунгпа Ринпоче был назначен на службу духовного советника Школы молодых лам в Далхаузи, Индия. Он занимал этот пост с 1959-го по 1963-й год.
В Оксфорде он изучал сравнительное религиоведение, философию и изящные искусства. Трунгпа Ринпоче начал учить западных учеников дхарме (учениям Будды), и в 1968 году он стал со-основателем медитационного центра Самье. На протяжении этого периода он также опубликовал свои две первые книги, обе на английском языке: «Рожденный в Тибете» и «Медитация в действии».
В 1969-м году Трунгпа Ринпоче совершил путешествие в Бутан, где у него был уединенный медитационный ритрит. Этот ритрит обозначил поворот в его подходе к обучению. Сразу же после возвращения из ритрита, он стал мирянином, и, сложив с себя монашеское одеяние, стал одеваться в обычные костюмы западного образца. Чогьям Трунгпа выразил свою убежденность, что для того, чтобы дхарма укоренилась на Западе, необходимо преподавать ее без культурных ловушек и религиозного очарования.
В своих лекциях и в своих книгах «Преодоление духовного материализма» и «Миф свободы», он указывал на простоту и непосредственность практики сидячей медитации, как на способ преодолеть искажения духовного пути.
На протяжении семнадцати годов преподавания в Северной Америке, Трунгпа Ринпоче приобрел репутацию как динамичный и неоднозначный учитель. Много путешествуя по Северной Америке и Европе, Трунгпа Ринпоче прочитал сотни лекций и семинаров. Он основал большие центры в Вермонте, Колорадо и Новой Скотии, а также множество более мелких центров изучения буддизма и медитации в городах Северной Америки и Европы. В 1973 году был образован Ваджрадату - центральный административный орган этой сети.
В 1974 году, Трунгпа Ринпоче основал Институт Наропы, который стал единственным аккредитованным университетом, с буддийским уклоном. Трунгпа читал много лекций в институте, а его книга «Путешествие без цели», основана на курсе лекций, который он прочитал там. В 1976 году, Трунгпа основал программу Шамбала Тренинга - серию программ выходного дня и семинаров, которые предоставляли инструкции для практики медитации в мирском контексте. Его книга «Шамбала: священный путь воина» предоставляет обзор учений Шамбалы.
Трунгпа Ринпоче также известен своим интересом к искусству, в особенности своим проникновенным пониманием отношений между созерцательными дисциплинами и художественным процессом. Исследование творческого процесса в свете созерцательной практики продолжается в институте по сей день. Трунгпа Ринпоче также опубликовал две книги поэзии: «Мудра» и «Первая мысль - лучшая мысль».
Опубликованные книги Трунгпы Ринпоче представляют лишь долю от богатого наследства его учений. На протяжении семнадцати лет, которые он учил в Северной Америке, он искусно создал структуры, необходимые для обеспечения его учеников тщательным, систематическим обучением дхарме. От вступительных лекций и курсов до продвинутых практик групповых ритритов, эти программы подчеркивают баланс между обучением и практикой, интеллектом и интуицией. Ученики всех уровней могут удовлетворять свой интерес в медитации и буддийском пути через эти разнообразные формы обучения. Высшие ученики Трунгпы Ринпоче продолжают активность как в преподавая так и работая инструкторами на таких программах. В дополнение к своим обширным учениям традиции буддизма, Трунгпа Ринпоче также придавал большое значение учениям Шамбалы, которые подчеркивают важность тренировки ума, как отличных от религиозной практики, работу с сообществом и создание просветленного общества, и умение ценить по достоинству свою повседневную жизнь.
Трунпа Ринпоче стал знаменитой поворотной фигурой в деле привнесения дхармы в Западный мир. Объединение его огромного уважения к Западной культуре и его глубокого понимания собственной традиции привело к революционному подходу в преподавании дхармы, в котором наиболее древние и глубокие учения преподносились совершенно современным образом. Трунгпа Ринпоче был известен своим бесстрашным провозглашением дхармы: свободным от колебаний, верным чистоте традиции, и полностью свежим. Пусть же эти учения укоренятся и будут процветать для пользы всех существ.


Изображение

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 07-01, 23:52 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Чогъям Трунгпа - Аспекты практики
Это совершенно замечательный автор. Несмотря на некоторые проблемные личные моменты, среди его почтительных друзей и последователей - многие крупнейшие фигуры духовного мира современности. Его ставшие классическими книги сослужили многим добрую службу и заслужили широкое признание.
Цитата:
Чогьям Трунгпа Ринпоче – буддистский мастер медитации.
В 1959 году, уже широко известный на родине как учитель буддизма, он бежал от китайской оккупации из Тибета в Индию пешком через Гималаи. В Индии он изучил английский язык, потом изучал сравнительное религиоведение в Оксфорде и переселился в США по приглашению учеников.
В эмиграции Чогьям Трунгпа стал проповедовать Тибетский буддизм на Западе. Его школа получила название Буддизм Шамбалы. Он основал Университет Наропы в Колорадо, США. Это был первый аккредитованный буддийский университет в Северной Америке.
Помимо этого Трунгпа основал по всему миру около сотни медитационных центров, получивших название Дхармадхату, первый такой центр был основан в1973 году. Сейчас в мире имеется 150 таких центров, которые стали называться Медитационными Центрами Шамбалы.


Полностью - тут:
http://www.koob.ru/chogyam_trungpa/

Изображение


Внутреннее ядро внимательности к уму объясняется как усилие, которое подготавливает почву для вспышки абстрактного ума. Внимательность к объектам ума становится внимательностью к проекциям ума в понятиях тотальной простоты одиночных актов ума.


Глава 3. Внимательность к телу
Первое основание внимательности – это внимательность к телу. Практика внимательности к телу связана с потребностью ощущения бытия, ощущения прочной основы.

Основной техникой, сопутствующей сидячей медитации, является работа с дыханием. Вы отождествляетесь с дыханием, особенно с выдохом. Выдох – это центр тяжести. Вдох – всего лишь промежуток, пространство. Во время вдоха вы просто ждете. Итак, вы делаете выдох, затем растворяетесь; за этим следует перерыв. Выдохните… растворитесь… перерыв. Таким образом постоянно может иметь место открытость, расширение.

Внимательность играет в этой технике очень важную роль. В подобном случае внимательность означает, что когда вы сидите и медитируете, вы действительно сидите. Вы действительно сидите, пока дело касается психосоматического тела. Вы чувствуете опору, тело, дыхание, температуру Итак, вы сидите; и вы си дите; и вы дышите.
Вы продолжаете сидеть и сидеть. Затем у вас как-то появится чувство, ощущение того, что вы сделали нечто. Это один из важнейших характерных признаков внимательности – вы чувствуете, что действительно делаете нечто.
Такая внимательность к телу связана с землей.

Чтобы идти по пути этой внимательности требуется значительное доверие.
Основной исходный пункт для этого – прочность, устойчивая опора. Когда вы сидите, вы по-настоящему сидите. Да же ваши плывущие мысли начинают оседать на собственное дно. Нет никаких особых проблем. Вы испытываете чувство прочности, устойчивости, и в то же время – чувство бытия.
Поэтому благодаря этой первой технике вы развиваете особую глубинную почву, твердую опору. Во внимательности к телу налицо чувство обретения некоторой родной основы.

Глава 4. Внимательность к жизни

Поэтому техника внимательности к жизни основана на принципе «прикоснись и иди».
. Внимательность становится глубинным признанием существования; «Я жив, я здесь, пока живем!»

В этом пункте медитация становится действительной частью жизни. Она оказывается неотделимой от инстинкта жизни, который сопутствует всем нашим переживаниям. Этот инстинкт жизни может быть видим как содержащий осознание, медитацию, внимательность. Он постоянно направляет нас на то, что происходит. Таким образом та жизненная сила, которая сохраняет нам жизнь, которая сама постоянно проявляется в потоке нашего сознания, в свою очередь становится практикой внимательности. Такая внимательность приносит ясность, уменье и разум. Переживания из рамок интенсивного психосоматического заблуждения переносятся в рамки реального тела.

Поскольку внимательность представляет собой часть потока нашего сознания, практику медитации нельзя считать чем-то чуждым, каким-то ревностным подвигом некоторого картинного йогина, обладающего навязчивым стремлением медитировать все время. Видимая с точки зрения внимательности к жизни, медитация представляет собой тотальное переживание любого живого существа, обладающего инстинктом выживания. Поэтому медитирование, развитие внимательности, не должно рассматриваться как деятельность некоторого меньшинства, особой группы, или как некоторое необычное, эксцентричное предприятие. Это всеохватывающий, мировой подход, родственный всем видам переживаний – это настройка на самую жизнь.
Вы просто и прямо настраиваетесь на свой жизненный процесс. Эта практика являет собой сущность пребывания здесь и теперь.

Ваше настройка – это не часть старания жить дальше; вы подходите ко внимательности не как к дальнейшей разработке инстинкта выживания. Вы скорее просто усматриваете чувство выживания, как оно уже происходит внутри вас. Вы здесь; вы живете: пусть так и будет – вот это и есть внимательность. Ваше сердце бьется, вы дышите. Внутри вас одновременно происходят всевозможные явления. Пусть же внимательность работает с ними, пусть само это состояние будет внимательностью, пусть каждый удар вашего сердца будет самой внимательностью, пусть ею будет каждое дыхание. Вам не нужно для этого дышать как-то по-особенному; ваше дыхание и есть выражение внимательности.

Обладание таким взглядом на практику медитации, такими взаимоотношениями с ней, приносит огромную силу, огромную мощь и энергию. Но эти качества приходят лишь в том случае, если ваше отношение к настоящей ситуации оказывается точным. С другой же стороны, точность внимательности приносит не только силу, но и чувство достоинства и восторга. Это просто потому, что вы делаете нечто, применимое в этот самый момент, делаете это без каких-либо побуждений или мотивов.
Но и здесь опять-таки необходимо сказать: Только прикоснитесь к нему и идите. Прикоснитесь к этому присутствию переживаемой жизни и идите далее. Слово «идите» не означает, что вам нужно повернуться спиной к переживанию и закрыться от него; это значит просто находиться в нем без дальнейшего анализа, без дальнейшего подкрепления. Итак, внимательность здесь не означает, что вы проталкиваетесь к чему-то или повисли на чем-то. Она означает, что вы разрешаете себе находиться здесь в тот самый момент, когда в процессе вашей жизни совершается нечто, – а затем вы освобождаетесь.


буддийская аналогия для правильного усилия – это шагающий слон или черепаха. Слон или черепаха двигаются вперед уверенно, безостановочно, с большим достоинством. Подобно червю, они не подвержены возбуждению. Червь просто грызет все, что появляется перед его ртом, и так прогрызает себе дорогу. Канал, по которому проходит его брюхо, представляет собой его тотальное пространство. Черепаха или слон обладают всесторонним обзором пути, по которому идут. Хотя вследствие своей способности обозревать путь они серьезны и медлительны, в их движении налицо чувство веселости и разумности.

Глава 5. Внимательность к усилию

Стиль правильного усилия, какому учил Будда, серьезен, но не слишком. Он извлекает пользу из естественного течения инстинкта, чтобы постоянно возвращать ум в сторону внимательности к дыханию.
Вы дышите, вы сидите. Вы делаете именно это; и вам следует делать это в совершенстве, с полнотой, от всего сердца.
Здесь существует особого рода техника, особый прием, который оказывается чрезвычайно действенным и полезным, не только для сидячей медитации, но также и для повседневной жизни, т.е. для медитации в действии. Способ возвращения заключается в применении того, что можно было бы назвать «абстрактным наблюдением». Такое наблюдение представляет собой всего лишь простое самосознание без какой-либо задачи или цели. Когда мы с чем-то сталкиваемся, в качестве первого проблеска имеет место обнаженное чувство двойственности, отдельности. На этой основе мы начинаем оценивать, перебирать и выбирать, принимать решения, проявлять свою волю. Так вот, абстрактное наблюдение – это и есть глубинное ощущение отдельности, просто отчетливое достижение пребывания здесь – до того, как получит развитие любой из остальных процессов. Вместо того, чтобы осуждать это самосознание как двойственное, мы извлекаем пользу из такой склонности нашей психологической системы, как основы внимательности к дыханию. Само переживание представляет собой всего лишь внезапную вспышку пребывания наблюдателя «здесь». Резко, внезапно, без наименования, без применения какого-либо рода понятия, мы переживаем быстрый проблеск изменения тона. Это и есть самая глубокая сфера практики внимательности к усилию.


Одна из причин, почему обычное усилие становится таким унылым и застойным, заключается в том, что наше намерение всегда порождает вербализации. Любого рода чувство долга, которое может возникнуть у нас, всегда выражено словами, хотя скорость концептуального ума настолько велика, что мы можем даже не заметить эту вербализацию. Все же содержание словесных формулировок чувствуется явственно. Эта вербализация пришпиливает усилие к неподвижной шкале отсчета, что делает усилие необычайно утомительным. В противоположность ему абстрактное усилие, о котором мы говорим, вспыхивает на какую-то долю секунды, без всякого наименования, без какой бы то ни было идеи. Это просто толчок, внезапное изменение курса, которое не определяет свое предназначение. Остальная часть усилия в точности похожа на поступь черепахи – оно движется шаг за шагом, медленно, наблюдая за окружающей ситуацией.

При желании вы можете назвать это отвлеченное самосознание «прыжком», «толчком» или «внезапным напоминанием»; или вы, возможно, назовете его «изумление». Иногда в нем можно также почувствовать панику – необусловленную панику. Ибо оно изменяет курс – нечто приходит к нам и изменяет всю линию нашего действия. Если мы работаем с этим внезапным толчком и, таким образом, работаем с отсутствием усилия в самом усилии, тогда усилие становится самостоятельно существующим. Оно, так сказать, стоит на собственных ногах и не нуждается в другом усилии, которое приводило бы его в действие.

Усилие подобного рода чрезвычайно важно. Такой внезапный проблеск является ключом ко всей буддийской медитации – от уровня глубинной внимательности до высочайших уровней тантры. Эту внимательность к усилию можно определенно считать наиболее важным аспектом всей практики внимательности.
Поэтому чрезвычайно важно подходить к практике с уважением, с чувством понимания, с охотой к тяжелому труду.
Если мы действительно посвятили себя взаимоотношениям с вещами, каковы они есть на самом деле, это откроет путь для вспышки, которая напоминает нам: «это, это, это». Вопрос «что это?» – более не возникает. Просто «это» приводит в действие совершенно новое состояние сознания, которое автоматически возвращает нас ко внимательности к дыханию или к общему чувству бытия.

Говорят, что такое переживание подобно внезапной влюбленности. Когда мы в кого-то влюблены, мы так или иначе получаем внезапную вспышку, – но не относящуюся к личности с данным именем, не представление о том, как эта личность выглядит; подобные мысли приходят впоследствии. Вспышка оказывается возможной благодаря нашей общей открытости по отношению к данному лицу. Мы получили отвлеченный проблеск любимого нами существа – «того».

Открытость всегда приносит подобные результаты. Здесь можно применить и другую традиционную аналогию –образ охотника: охотнику не приходится думать об олене, о медведе, о горном козле или о каком-то другом особом животном – он ищет «нечто». Когда он идет и слышит звук, когда ощущает некоторую тонкую возможность, он не думает о том, какое животное сейчас обнаружит; приходит просто чувство «того». В каждом случае полной вовлеченности любой человек оказывается на уровне охотника, на уровне влюбленного или на уровне практикующего медитацию; он обладает тем видом открытости, который вызывает внезапные вспышки, почти магическое ощущение «таковости», без названия и без понятия, без идеи.

Глава 6. Внимательность к уму

Смысл внимательности заключается в том, чтобы находиться вместе со своим умом. Когда вы сидите и медитируете, вы находитесь здесь, вы пребываете со своим умом. Вы пребываете со своим телом, со своим ощущением жизни, или выживания, со своим ощущением усилия. И в то же время вы пребываете со своим умом. Вы находитесь здесь. Внимательность к уму предполагает ощущение присутствия и ощущение точности в понятиях пребывания здесь.

На самом деле мы действуем на очень малой основе. Но если мы возьмем на себя труд ясно вглядеться в себя в этот самый момент, мы увидим лишь песчинку, увидим всего лишь маленьких людей, занятых только этой крошечной точкой существования, которая называется «данным моментом».
Мы в состоянии оперировать только в одной точке за раз; и внимательность к уму подходит к нашему переживанию именно таким образом. Прямые взаимоотношения с этой маленькой точкой данного момента – это и есть суровость в ее правильном понимании. И если мы работаем на такой основе, мы в состоянии начать видеть истину, так сказать, всего дела – начать видеть то, что по-настоящему означает данный момент.

Это переживание оказывается весьма богатым по содержанию; дело в том, что оно бывает очень личным. Идея здесь та, что это переживание является вашим переживанием. Люди по-разному переживают реальность, и их переживания нельзя смешать друг с другом. Это личное переживание настоящего момента весьма сильно и весьма очевидно находится здесь; вы даже не в состоянии его отбросить!

Ум функционирует в единичном акте: раз – и еще раз; одна вещь за один раз. Практика внимательности к уму состоит в том, чтобы постоянно находиться здесь, с этим одиночным выстрелом восприятия. Тогда вы получаете полную картину, в которой ничто не упущено: происходит нечто; сейчас происходит нечто; и сейчас происходит нечто. От этого нельзя ускользнуть. Даже если вы настроены на то, чтобы ускользнуть, это тоже будет движением одиночного выстрела, в котором вы можете проявить внимательность. Вы можете быть внимательными к своему бегству – к своим сексуальным фантазиям или к агрессивности.
И всегда происходит одна вещь за раз – в непосредственном, простом движении ума. Поэтому, согласно традиции, в технике внимательности к уму вам рекомендуется, чтобы вы осознавали каждый одиночный выстрел восприятия как ум, как мысль: «Я думаю, что слышу звук; я думаю, что ощущаю запах; я думаю, что мне жарко; я думаю, что мне холодно». В каждом таком восприятии налицо тотальный подход к переживанию – очень точное, очень прямое, единственное движение ума. Вещи всегда происходят непосредственным способом.

Вообще нет ничего другого. Все дело в одиночном выстреле. Эта реальность одиночного выстрела и есть все то, что есть. Есть только одиночный выстрел; все происходит только однажды. Существует только это. Потому-то здесь применима внимательность к уму.
Думая, что происходит нечто большее, нежели «это», мы оказываемся вовлечены в надежду и страх в своих взаимоотношениях со всевозможными вещами, которые в действительности не происходят. Когда мы делаем это, мы делаем это. Если происходит что-то еще, мы делаем что-то еще. Но две вещи не в состоянии произойти одновременно.

Идея внимательности к уму состоит в том, чтобы замедлить это пульсирование, эти прыжки вперед и назад. А поскольку вещи очень просты и непосредственны, мы способны сосредоточиваться лишь на одной вещи за раз, осознавать лишь одну вещь, быть внимательными лишь к одной вещи. Эта заостренность, это неприкрытое внимание как будто оказывается главным пунктом.

Одна личность и есть это обнаженное внимание; а вторая делает дело. Подлинное неприкрытое внимание означает, что мы внезапно оказываемся здесь.
Внимательность – это действие, а также переживание, совершающиеся в одно и то же время. Очевидно, у вас в самом начале, когда вы еще не вступили в подлинную внимательность, может существовать какое-то отношение; вы можете желать быть внимательными, желать подчиниться, дисциплинировать себя: и это будет проявлением некоторой двойственности. Но затем вы делаете нечто, просто делаете нечто. Это подобно знаменитому изречению дзэн:" Когда я ем, я ем; когда я сплю, я сплю". Вы просто делаете дело – абсолютно ничего не подразумевая при этом, не вкладывая в действие даже внимательности.

Ваше дыхание и есть ваше физическое тело, если иметь в виду данный подход к делу. Дыхание есть основная тема, а прочие явления сопровождают его. Таким образом идея техники дыхания заключается в том, чтобы просто быть весьма точным по отношению к тому, что вы переживаете.


Вопрос: Ранее вы упомянули отшельника, который чувствует, что сидит на лезвии бритвы, когда вещи стали очень ясными и отчетливыми. Не могли бы вы соотнести это переживание с чувством восхищения во время внимательности к процессу жизни?
Ответ: По существу, это одно и то же переживание. Всегда, когда налицо угроза смерти, ее переживание приносит с собой также и чувство жизни. Как если бы вы приняли пилюлю, зная, что если вы не примете ее, вы умрете. Пилюля связана с угрозой смерти; а вы принимаете ее с таким настроением, что она дает вам возможность жить. Ясное и прямое виденье данного мгновенья подобно приему такой пилюли. Это одновременно и страх смерти, и любовь к жизни.

Внимательность к жизненному процессу представляет собой полностью иной подход, в котором жизнь считается ценной; к ней, так сказать, относятся со вниманием. Вещи видимы в их собственной закономерности, они не воспринимаются в виде аспектов порочного круга неврозов. Все оказывается связанным, а не разъединенным. Здесь состояние ума становится ясным и понятным; поэтому существует глубинная работоспособность, которая в общем касается того, как нам вести свою жизнь. Мы начинаем грамотно разбираться в стиле всего мира, начинаем расшифровывать его схему. Это и есть исходный пункт; но он никоим образом не будет конечной ступенью. Тут всего лишь начало: мы начинаем видеть, как прочесть мир.

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 28-05, 11:48 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Громовое безмолвие. Раскрытие сознания дзогчена - Нгакпа Чогьям, Кхандро Дечен

Цитата:
Учителя буддизма ваджраяны Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен, ламы школы Ньингма, передают в книге «Громовое безмолвие» опыт техник медитации, позволяющих открыть непосредственный опыт просветления— дзогчен. Они описывают основные этапы пути дзогчена — от сидячей медитации до непосредственного восприятия реальности в соответствии с системой четырех йог раздела ума дзогчена. Каждое упражнение сопровождается пояснительным разделом, помогающим оценить и усвоить приобретенный опыт.


Полностью - тут:
http://telo-sveta.narod.ru/Library/Dzog ... lence_.htm
аудиокнига - http://rutracker.org/forum/viewtopic.php?t=4740102


Изображение


Нгакпа Чогьям и Кхандро Дечен
ГРОМОВОЕ БЕЗМОЛВИЕ РАСКРЫТИЕ СОЗНАНИЯ ДЗОГЧЕНА

ВВЕДЕНИЕ

Слово дзогчен означает «беспредельная полнота». Другие варианты перевода — «великое завершение», «великая завершенность» и «великое совершенство».
 Дзогчен' — это необъятность каждого момента, естественная простота бытия, которая сама по себе и есть единственная суть учения или практики. Дзогчен — вершина учений традиции ньингма — возвещает эту естественную простоту как лев — свой рык реальности. Рычание льва не оставляет места для сомнений, В нем нет угрозы, хотя оно неизбежно устрашает тех, кто ищет убежища в робости. Однако лев возвещает голос реальности не для того, чтобы устрашать.
Его рык — это просто громовое безмолвие: самосущее провозглашение самосущего доверия. Естественно присущее нам доверие пусто, оно не нуждается в указаниях и ориентирах' и обнаруживает себя уже на уровне субатомной структуры нашего опыта.
Дзогчен провозглашает самосущее доверие всех живых существ как они есть. Состояние просветления — первооснова нашей сути. Громовая тишина этой беспредельной полноты — пустая нить, на которую нанизываются сверкающие жемчужины каждого момента нашего бытия. Беспредельная полнота — это термин, который указывает как на саму практику, так и на внутреннее состояние практикующего. Учение дзогчена утверждает, что медитация есть состояние расслабления, способ, с помощью которого мы можем быть тем, что мы есть, без напряжения, принуждения или беспокойства. Поэтому нечего менять: нет ничего, от чего следует отказываться или что следовало бы каким-либо образом переделывать. Надо просто быть такими, какие мы есть, без всякого воздействия, навязанного извне, и без всякой борьбы, — вот и все, что требуется.
Дзогчен — беспредельная полнота. Кроме того, дзогчен — описание содержательной стороны учения. Это система катализаторов. Она описывает фундаментальную природу того, что мы есть, просто срывая покров с нашего привычного восприятия. Дзогчен побуждает напрямую приблизиться к нашей сущностной природе, ибо она близка, доступна, налична и проста.
 
Это вполне возможно, но именно эта возможность сама по себе и составляет главное препятствие. Ибо для таких людей, как мы, отнюдь не простых, но сложных и запутанных, сущностная природа слишком близка, слишком доступна, слишком налична и слишком проста. Сложность и запутанность состояния «непросветленности», в котором мы находимся, как будто противоречит чудесным заявлениям о нашей близости к состоянию реализации.
Тем не менее можно изложить это учение всего в четырех словах: оставайтесь в естественном состоянии. С точки зрения дзогчена этого вполне достаточно. И тогда, если мы действительно восприняли эти четыре слова, мы обретаем способность оставить все как есть, позволяя всему быть в естественном состоянии.
Но что эти слова означают для нас с точки зрения нашего ежедневного опыта безмолвного сидения? Думать об этом бессмысленно, это ничем не поможет, поэтому мы должны отбросить все попытки постичь новый опыт на основании нашего обычного понимания, и тогда мы остаемся наедине с громовой тишиной медитации.
Медитация позволяет уклониться от бюрократизма негибкого интеллектуального процесса и непосредственно увидеть самого себя.
 Интеллект должен сам убедиться в том, что способ его функционирования — это метод затемнения природы Ума. (Слово Ум с прописной буквы относится к качеству пустотности бытия, а не к содержанию Ума. Слово ум со строчной буквы относится к привычному нам уму в рамках наших обычных двойственных восприятий, суждений и чувств.) Тогда интеллект становится ценным орудием. Тогда мы сможем выработать прямой взгляд в природу Ума. Посредством изучения, посредством благотворного пытливого скептицизма мы дойдем до такого пункта, где прямой взгляд в природу Ума становится вполне выполнимой задачей.
Это и называется развитием воззрения. Воззрение — это совокупный опыт более чем трех тысяч лет практики медитации, в которой множество йогов и йогини сделали одни и те же открытия.
 
Воззрение включает в себя как механическое функционирование в непросветленном состоянии, так и природу просветленного состояния . Итак, воззрение означает, с одной стороны, осмысление нашего существования с его беспокойством, неудовлетворенностью, ... Но воззрение также включает проблески просветленного состояния — насколько их можно выразить посредством устной, символической и прямой передачи..
Знание сродни дыханию — нет никакой надобности вспоминать о том, как дышать. Итак, воззрение — это способ занять и использовать интеллект, чтобы превзойти его и выйти за его пределы. Это — творческое применение интеллекта, в отличие от нашего обычного восприятия самих себя. Поскольку интеллект— это природная способность, его можно «распутать». на высшем уровне мы становимся своими собственными учителями.
 Человеческие существа страдают нездоровым пристрастием к процессу мышления, поэтому здесь, как и в случае любой пагубной привычки, также необходимо учитывать возможные последствия. Займемся же исследованием привычки к мышлению.
«налджор» буквально означает «оставаться в естественном состоянии». Итак, четыре йоги — это методы, способствующие тому, чтобы оставаться в естественном состоянии.
Четыре йоги состоят из практик ши-не(букв, «быть спокойным, безмятежным»),, лхаг-тонг, ньи-мед и лхун-дрюп. Сейчас мы рассмотрим только ши-не («успокоение»)— метод освобождения от порабощающего пристрастия к процессу мышления. Это основной метод медитации в соответствии с четырьмя йогами. Его можно найти и в других школах тибетского буддизма, где эта практика всегда связана с расслаблением и освобождением от вовлеченности во внутренний диалог.

Практика ши-не эквивалентна це-чиг, «сосредоточенности на одном объекте»; лхаг-тонг соответствует «свободе от понятийных построений»; ньи-мед — «единовкусию»; лхун-дрюп аналогична «не-медитаиии».
 Ши-не обычно переводится как «успокоение» или передается санскритским эквивалентом ша-матха.
Практика ши-не, или шаматхи, есть во всех школах тибетского буддизма. В «бесформенной» махамудре школы Кагью эта практика называется цэ-ниг «сосредоточенность на одном (объекте)». В дзэн-буддизме это начальная стадия дзадзэн.
 Ее задача — прекратить болтовню ума, препятствующую непосредственному восприятию. Ши-не — это лекарство от нашей приверженности к мыслительным шаблонам. Если вы решились начать лечение, то первое, с чем вы столкнетесь, будет скука. Очень важно помнить о том, что практика ши-не может наскучить и вызвать раздражение. Она может показаться вам чрезвычайно занудной. Дело в том, что практикующий ши-не обходится без привычной дозы «ментального наркотика». Здесь можно усмотреть некоторое сходство с начальной фазой абстиненции у наркоманов. тот, кто с полной отдачей начал практиковать ши-не, знает, что эта метафора как нельзя более точно описывает некоторые тяжелые моменты практики. Симптомы отказа от «наркотического пристрастия» к мышлению могут быть довольно тяжелыми. С точки зрения истинной реальности, мир тех, кто «подсел» на мышление, несет гораздо больше страданий, чем то состояние, в котором оказывается практикующий ши-не и излечившийся от пристрастия к мышлению.

Практиковать ши-не означает занять место водителя, открыть глаза и увидеть мир.
Когда вы открываете сами себя, ясность возникает спонтанно. Вы перестаете отчаянно цепляться за мыслительный процесс, но сама мысль переживается гораздо ярче и глубже. У вас появляется опыт переживания различных оттенков, тонов и фактуры мысли. Эти качества возникают вместе с углублением нашего переживания открытости, благодаря которому мы можем видеть мысль в «пространственном контексте». Мы становимся прозрачными для себя,— и это первый реальный вкус свободы.
Без регулярной практики трудно достичь результата. люди часто обнаруживают, что их первоначальный энтузиазм в практике медитации рассеивается. Для выполнения таких практик, как ши-не, крайне важно подлинное вдохновение.
 
Часть первая
ДЗОГЧЕН: ВВЕДЕНИЕ
Глава 1  НЕБО И УМ
 
Пустота (Здесь пустота равнозначна состоянию отсутствия мыслей.) — основа тантры. Состояние недвойственности — основа дзогчена. Поэтому, прежде чем приступить к дзогчену как духовному пути, нужно дойти до основы, которая есть начало этого пути. Вовсе не обязательно быть просветленным, чтобы подступиться к этой колеснице, но нужно иметь опыт переживания недвойственной основы. Даже если были только краткие вспышки такого переживания — это уже опыт, и он необходим. Итак, для выполнения практики необходимо прежде всего дойти до основы. При этом неизвестно, сколько лет уйдет на подготовку. Дзогчен может стать жизнеспособной практикой только при наличии определенных критериев реального опыта.

 «Громовое безмолвие» — это практическое исследование критериев достижения определенных состояний, характерных для реального духовного опыта. Эти состояния нельзя считать навязанными дзогченом как тибетской традицией. Это — объективные требования. Если практикующий не отвечает этим требованиям, он будет отстранен от духовного пути самим этим путем. Хотя подготовка обязательна, нет никакого жесткого, концептуально обусловленного закона, который предписывает, что именно следует делать, чтобы дойти до основы опыта. Итак, после всех предостережений мы хотим еще раз подчеркнуть, что дзогчен — это изначальное состояние индивидуума, следовательно, у каждого человека есть необходимая основа. Каждый из нас достиг этого состояния, имея за плечами уникальный опыт прежней жизни.

Теперь обратимся к проблеме подготовки. С функциональной точки зрения четыре йоги, готовящие к практике дзогчена семдэ. подобны тантрическому нёндро. Независимо от того, в рамках какой системы вы практикуете, существенное значение имеет тщательная подготовка. Тантрическое нёндро имеет характер тантры, и его сокровенная практика— сердце тантры, а четыре йоги имеют характер дзогчена, и их сокровенная практика — сердце семдэ, раздела, посвященного природе Ума.
Здесь мы сталкиваемся с тем, что подойти к дзогчену и можно, и вместе с тем невозможно; но если у нас есть чувство юмора, вдохновение и решимость, если мы проявим смелость и дерзновение, то сможем найти к нему подход.
Нам нужен юмор, чтобы не принимать себя слишком всерьез; нам нужно уметь смеяться над тем, что мы сами постоянно создаем свою непросветленность.
Чтобы приступить к безмолвному сидению, нам требуется вдохновение. Вдохновение может возникнуть только из ощущения того, что «нечто» возможно. Мы должны поймать проблеск такого «нечто» — или же поймать проблеск «ничто». В нас должно зародиться подозрение относительно природы того, что именно мы собой представляем. Искать нужную информацию, книгу, заниматься — все это проявления вдохновения. Поэтому все, что от вас требуется, — это питать и растить в себе вдохновение посредством опыта ши-не.
Нам требуется решимость, чтобы оказаться у той основы, благодаря которой дзогчен становится возможным. Решимость—- это признак самоуважения, внутреннего достоинства. Решимость вырастает естественным образом из чувства юмора и вдохновения. Тот, кто намерен исследовать природу своего бытия, должен питать уважение к направлению, в котором лежат дальнейшие открытия. Если вы, обладая необходимым духовным потенциалом, уловили возможность открыть нечто замечательное, то едва ли захотите назад, на задворки, в тесноту и рутину повседневности.

Итак, нам требуется юмор, вдохновение и решимость, чтобы идти дальше. При наличии этих человеческих качеств недостижимость дзогчена не препятствует возможности войти в его живой нравственный дух. Практике нёндро дзогчена семдэ присущ дух дзогчена, и мы можем жить в двух мирах— в мире возможного и в мире невозможного. Это называется отправной точкой.(Отправная точка, или основа, дзогчена — опыт переживания не двойственности; эта задача достигается благодаря четырем йогам.)
 Возможно начать занятия и безмолвное сидение самостоятельно. Это — одна из целей нашей книги. Но мы хотели бы увлечь вас и дальше, опираясь на ваш собственный опыт. Нужно развить в себе иммунитет к болезням отвлечения, искажения и усложнения. Тибетское слово, которое служит эквивалентом слову «медитация», — гом. ши-не, что в переводе с тибетского означает «быть безмятежным или «оставаться не повлеченным».
 
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Чтобы дзогчен стал жизнеспособной практикой, необходимо дойти до определенного уровня зрелости реального живого опыта. Если вы не дошли до этого уровня, который включает в себя переживание не двойственности — хотя бы «легкого привкуса», — то вы не можете практиковать внешнюю форму методов дзогчена. Под «внешними методами я понимаю конкретные наставления в том, как обнаружить природу Ума как он есть. Внешний метод может заключаться в том, что вы просто смотрите в небо и избавляетесь от деления на субъект и объект.
Описание практики — просто языковая оболочка, в которой можно обнаружить реальную практику пребывания в природе Ума. практика — это не просто практика. В буддизме она определяется как объединение самой практики и того, кто ее выполняет.

К сожалению, для большинства людей начало практики ши-не связано с тремя моментами: сонливостью, беспрестанными «мысленными разговорами» и скукой. Мы прекрасно понимаем, что, говоря так о ши-не, мы отнюдь не способствуем привлекательности практики. Но мы это делаем намеренно. К ее осуществлению следует подходить с большей честностью и ответственностью. вам необходимо уяснить себе смысл самого обычного заурядного усилия. Это может вас разочаровать, но разочарование обусловлено ожиданиями. Чем больше вы ожидаете, тем больше вероятность остаться ни с чем.
Вопрос: Значит, надо стараться как можно меньше ожидать от практики?
Кхандро Дечен: Да, фактически надо стараться вообще ничего не ожидать, особенно ничего особенного и конкретного.
Самый первый опыт безмолвного сидения непременно вас разочарует. Но если, несмотря на большое разочарование, вы все равно собираетесь продолжать, то вы уже можете считать себя потенциальным учеником. Человек, проявивший интерес к исследованию этого предмета, уже имеет нужные предпосылки для практики ши-не. Тот, кто прочтет эту книгу, сможет открыть для себя то, что уже открыли все просветленные существа.
Нгакпа Чогьям: Сначала будет скука. Л потом — еще больше скуки. (Смеется.)
Кхандро Дечен: Итак, если вы не готовы работать со скукой, нет никакого смысла обсуждать практику ши-не. Если вы не готовы сидеть, несмотря на скуку, и продолжать это сидение дальше, то вы не сможете подступиться даже к началу практики. Но, как ни странно, ши-не — единственный ключ к действительному пониманию скуки, ключ, который открывает, что такое жизнь без скуки. Ши-не — это средство, с помощью которого мы постигаем скуку: скука раскрывается как энергия, как та энергия, которая есть часть нашей потенциальной просветленности.
Нгакпа Чогьям: Ши-не позволяет обрести себя за пределами удушающей скуки. Ши-не позволяет растворить наше напряжение в беспредельных горизонтах нашего существования. Это внутреннее измерение бытия включает как энергию невыразимого восторга, так и энергию скуки: и то и другое расцвечивает эту беспредельность.
Кхандро Дечен: По мере того как развивается опыт практики ши-не, скука перестает быть самой собой и становится источником энергии. Поэтому с точки зрения ши-не скука указывает на начало реализации. Без скуки не может быть возможности открытия. Уклоняясь от опыта скуки, вы упускаете шанс войти в новое измерение бытия.
Нгакпа Чогьям: Скука — это один из защитных механизмов непросветленности. Она проявляется, когда у нас возникает подозрение, что мы вовсе не такие устойчивые, постоянные, обособленные, протяженные но времени и качественно определенные существа, какими себя считаем. Ши-не не имеет отношения к созерцанию.

Что же в таком случае представляет собой практика ши-не? Одна тибетская поговорка отвечает на наш вопрос довольно красноречиво: «Нет медитации. Есть привыкание к ней». О медитации сказано, что ее нет, поскольку сама по себе она не становится целью; сказано, что есть привыкание к ней, ибо просветленное состояние уже есть, а мы просто должны с ним свыкнуться, приучить себя к нему. Итак, медитация — это процесс привыкания и приучения себя к просветленному состоянию, сотрудничество и объединение с просветленным состоянием.
Кхандро Дечен: Важно просто быть. Мы просто приучаемся к состоянию, в котором мыслей либо совсем нет, либо они возникают и растворяются. На самом деле скука— порог или рубеж открытия. Многие захотят бросить безмолвное сидение уже на этом этапе. Но с точки зрения ши-не именно здесь, в этом пункте, может произойти нечто интересное — если мы продолжим сидение. Но. продолжая практику, вы можете обнаружить, что перешли рубеж и попали на неисследованную территорию. Метод ши-не поощряет нас ставить под сомнение любой авторитет.
...Да, скука — это намеренное невнимание к тому, что происходит вокруг, это процесс закрытия. Скука противоположна открытости. Если вы по-настоящему открыты страху в безмолвном сидении, то вы уже чего-то достигли.

Вопрос: Значит, на самом деле ко всему этому следует подходить, обладая свежим восприятием, без каких-либо предвзятых представлений?
Кхандро Дечен: Безусловно. .. Во время беседы мы пили чай и Кьябдже Чхимед Ригдзин Ринпоче сразу же воспользовался аналогией. Он сказал: «Понимание — особое искусство. Например, вам предлагают подлить в вашу чашку чая. Если ваша чашка наполнена, вам уже не могут в нее налить. Чтобы вам смогли налить свежего чая, вы должны выпить чай. Иногда чашку следует предварительно вымыть, иначе осадок от старого чая испортит вкус свежего.
Если у ваших друзей чистые чашки, а ваша недостаточно хорошо вымыта, что произойдет? Они скажут: «Очень хороший чай!» Но у вас грязная чашка, поэтому вы с ними не согласитесь. Скорее всего, вы не станете пить этот чай». Так что вы правы; необходимо свежее восприятие.

Вопрос: Разве ши-не не может приводить к состоянию расслабления, хотя это и не техника расслабления?
Кхандро Дечен: Да... только если мы говорим о результате практики ши-не, но не о самой практике, особенно на начальном этапе. Пока мы не достигли состояния стабильного ши-не, у нас будет по меньшей мере такое ощущение, что мы с чем-то боремся, может возникнуть чувство разочарования из-за того, что состояние стабильности, о котором столько говорят, кажется недостижимым. А это отнюдь не способствует расслаблению. Противостоять обусловленности, которая препятствует подлинному расслаблению, не значит расслабиться. Расслабление в общепринятом смысле мы назвали бы частичным или относительным — просто ощущением отдыха или временного отсутствия напряжения и беспокойства.
Нгакпа Чогьям: Дзогчен говорит о тотальном расслаблении, когда все растворяется в состоянии изначальной чистоты. Это не состояние отдыха, но вибрирующее состояние ничем не стесняемого взаимодействия с реальностью.


Изображение

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
СообщениеДобавлено: 18-06, 18:26 
Не в сети
Старейшина
Аватара пользователя

Зарегистрирован: 11-11, 18:06
Сообщения: 6078
Откуда: Москва
Глава 2
МЫСЛИ И ОБЛАКА
 
«Нет медитации. Есть привыкание к ней», — какой тонкий смысл может скрываться в столь странной грамматической конструкции? Прежде чем углубиться в эту тему, необходимо приобрести опыт практики. На этом этапе чрезвычайно важно и поистине бесценно продолжать безмолвно сидеть, чтобы непосредственно прочувствовать, что эта практика предвещает с точки зрения тела, энергии и ума.
Для тех, кто не знаком с терминологией недвойственности, практика ши-не в том виде, как она описана в четырех йогах, может показаться недосягаемой. Поэтому мы даем набор предварительных упражнений — своего рода трамплина в непосредственную практику пустоты.
С этими разделами книги следует обращаться так: приступая к очередному занятию, нужно прочитать одну страницу и выполнить одно упражнение. Даже если у вас уже есть опыт, эти упражнения могут быть вам полезны, ибо их источник— малоизвестные упражнения йоги. Руководство носит сугубо практический характер. Поэтому, читая его, надо выполнять все приведенные упражнения, цель которых — вывести практикующего на определенный уровень опыта, на котором становятся понятным дальнейшие. Забегать вперед бесполезно, если у вас за плечами нет солидного опыта безмолвного сидения, В этом случае вы, пропустив упражнения и читая следующие разделы книги, получите предвзятое представление о тех переживаниях, которые вам предстоят при самостоятельной практике. Так вы упустите шанс приобрести опыт личных переживаний.
 
Упражнение 1
 Сядьте удобно в спокойном месте. Веки должны быть опущены — почти закрыты или чуть приоткрыты, — чтобы в глаза проникал слабый свет. Старайтесь держать спину прямо и устройтесь поудобнее, чтобы тело не отвлекало вашего внимания. Если мысли придут, пусть приходят. Если они уйдут, пусть уходят. Если вас увлек поток мыслей, которые перескакивают с одного предмета на другой, и вы это заметили, не раздражайтесь и не расстраивайтесь, просто позволяйте этому потоку течь. Отпустите свою вовлеченность. Между тем сами оставайтесь невовлеченными.
Просто позволяйте развиваться всему, что возникает в сознании. Не удерживайте ничего из того, за что хватается ваш ум. Дайте ему действовать таким, каков он есть. Что бы ни происходило, позволяйте всему быть таким, каким оно является. Все время позволяйте уму быть самим собой. Если вы чувствуете, что вам хорошо, не цепляйтесь за ощущения или мысли, связанные с этим чувством. Если вы чувствуете, что вам плохо, не отвергайте ощущения или мысли, связанные с этим чувством. Если вы вообще ничего не чувствуете, постарайтесь не впасть в оцепенение и не потерять присутствие. Старайтесь оставаться бдительным, но без чрезмерной напряженности.
Старайтесь пребывать в этом состоянии около двадцати минут. Наблюдайте за тем, как все проходит, но без настойчивого ожидания. Если можете сидеть дольше, сидите столько, сколько можете. Если вы привыкли сидеть с открытыми глазами, продолжайте сидеть так и будьте открытыми всему, что приносит вам этот опыт.
 
Упражнение 1 (пояснения)
 Если вы следовали инструкциям в первом упражнении, это хорошее начало. То, что вы испытали, было игрой вашей собственной энергии. То, что вы подумали или почувствовали, пошло на пользу. Этот опыт дает ценные прозрения и понимание того, как вы видите мир. Успех в выполнении этого упражнения заключается в том, чтобы оставаться честным с самим собой. Успех зависит не от того, что у вас были «чудесные, безмятежные переживания». В конце концов, сон — тоже безмятежное переживание. Успех зависит от вашей честности и готовности испытать себя вне контекста ваших обычных восприятий.
Всему свое время: время использовать свой интеллект и время дать ему отдохнуть. Интеллект успешно функционирует в своих параметрах, а практика безмолвного сидения может показать нам их границы. Так воззрение и медитация поддерживают друг друга.
Когда мы сидим, мы просто сидим. Когда мы задаем вопросы, мы не стараемся делать вполне определенные выводы. Научиться говорить: «Я не знаю» — один из глубочайших уроков, которые мы можем усвоить.
 
Упражнение 2
 Сядьте удобно в спокойном месте. Веки должны быть опущены — почти закрыты или чуть приоткрыты, — чтобы в глаза проникал слабый свет. Старайтесь держать спину прямо и устройтесь поудобнее, чтобы тело не отвлекало вашего внимания. Какие бы мысли ни возникали, останавливайте их немедленно. Какие бы мысли ни появлялись в вашем сознании, гоните их прочь. Оставайтесь без мыслей. Продолжайте оставаться без мыслей. Попытайтесь выполнять это упражнение в течение часа.
Во время этого упражнения телу необязательно сохранять неподвижность.
Как следует передохнув, переходите к третьему упражнению.
Попытайтесь заняться двумя описанными упражнениями в один и тот же день. Чем ближе по времени выполнение этих двух упражнений, тем лучше. Пожалуйста, выполните второе упражнение прежде, чем будете читать инструкцию к третьему. Преждевременное прочтение сведет на нет ценность упражнения.
 
Упражнение 3
 Сядьте удобно в спокойном месте. Веки должны быть опущены — почти закрыты или чуть приоткрыты. Если хотите, устройтесь в кресле, чтобы чувствовать себя как можно более комфортно и сидеть как можно дольше.
Старайтесь держать спину прямо. Непрерывно и активно думайте о чем хотите. Постарайтесь, чтобы между мыслями не было никаких промежутков или пауз. Если вы заметите, что в процессе мышления возникла хотя бы незначительная пауза, постарайтесь как можно быстрее заполнить ее и впредь попытайтесь избегать возникновения таких промежутков. Заполните сознание как можно большим количеством мыслей. Старайтесь не допускать того, чтобы стимулом для возникновения мыслей служило ваше внешнее окружение и его проявления. Не засыпайте. Попытайтесь пребывать в этом состоянии по крайней мере в течение полутора или двух часов.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ УПРАЖНЕНИЙ 2 И 3
...Но вернемся к нашей истории. Кхандро Ринпоче открыла своему ученику несколько важнейших истин о природе ума:
 
•    Ум невозможно ник чему принудить.
•    Любая попытка прогнать мысли влечет за собой новые и новые мысли.
•    Любая попытка поддержать непрерывное течение мыслей влечет за собой остановку мыслительного потока.
Когда Кхандро Ринпоче сказала ученику: «Отлично! Замечательно! Теперь ты знаешь, как практиковать наилучшим образом!» — она имела в виду, что ученик убедился, сколь бессмысленны все попытки принудить ум к послушанию.
•    Практиковать наилучшим образом — значит действовать без принуждения.
•    Когда мы пытаемся изгнать мысли силой — ум протестует,
•    Когда мы силой пытаемся заставить ум непрерывно размышлять — ум протестует.
 
Вот почему в практике ши-не мы отпускаем и позволяем происходить. Мы не пытаемся стимулировать мысли, но и не препятствуем их течению. Мы обращаемся с процессом мышления бережно и осторожно. Мысли приходят и уходят сами, но мы ни во что не вмешиваемся. Если мысль возникает— пусть возникает; если мысль исчезает — пусть исчезает. Если мысли есть — пусть они будут. Ничего не надо прибавлять к ним, не надо пытаться продлить их. Если мысли уходят— пусть уходят, не надо их удерживать. Надо обращаться с ними как с желанными, но случайными гостями, которые не задержатся у вас надолго. Или как с огнем, который уже сослужил свою службу: его не нужно гасить, достаточно перестать подкладывать топливо. Прекратив подпитывать мысли активной вовлеченностью, мы унимаем их и входим в спокойное, безмятежное состояние.
Попытавшись воздействовать на мысли силой, вы непременно поймете, что для освобождения от привязанности к процессу мышления метод принуждения не годится.
Здесь будет уместно вспомнить тибетскую поговорку: «Нет медитации. Есть привыкание к ней». Когда говорится, что «медитации нет», подразумевается, что медитация — это не метод действии. Это — метод бездействия. Медитирующий не включается ни в какую деятельность. Он ни к чему себя не побуждает, ниче) о себе не навязывает, ничего не добавляет и не усложняет. Он просто остается как есть. Просто пребывает в бесцельном наблюдении.

Когда же говорится о приобщении к медитации, имеется в виду практика, в которой человек просто привыкает быть. Он приспосабливается к неопределимому существованию как таковому. Мы «не привыкли» быть просветленными, а медитация как раз и позволяет войти в это состояние. Мы привыкаем отстраняться от глубоко укоренившейся в нас привязанности к мышлению, привыкаем существовать отстранение, вне всяких соотнесений и ориентиров.
В результате читатель с самого начала приобретает некоторый опыт и, дойдя до объяснений, сразу усмотрит в тех или иных теоретических указаниях практический смысл. Поэтому мы начнем с основных техник ши-не. Различные методы ши-не восходят к различным системам буддизма. Метод ши-не, излагаемый в данной книге, как уже говорилось, связан с нендро четырех йог, с предварительными практиками дзогчена семдэ — раздела, посвященного природе Ума. Даже если у вас уже есть какой-то опыт, прежде всего постарайтесь тщательно освоить вес описанные здесь упражнении.
Самое главное — понять на личном опыте: нет медитации, но есть привыкание к ней.
  

Глава 3
ПРИСУТСТВИЕ И ОСОЗНАНИЕ
 
Вступая в область четырех йог, мы сталкиваемся лицом к лицу с движущими силами нашего собственного существа в чистом виде. Это опыт восприятия безграничного пространства и упорядоченности — опыт, далеко не всегда комфортный. Одна из задач в последовательной практике ши-не — работать с неприятными чувствами. Практикующий открывает в себе такие проявления, которые ему не очень-то нравятся. Но если нам удастся расслабиться и какое-то время пребывать в безмолвном сидении как таковом, то мало-помалу в нас зародится и начнет развиваться терпимость к нашему положению — положению представителя человеческого рода. Вообще говоря, любое действие и понимание возможны лишь при условии, что мы принимаем самих себя такими, каковы мы есть. И ши-не не исключение из этого правила.
Это и есть отправная точка. Сидя в безмолвии, мы постигаем только одно, а именно — что мы существуем в этот момент времени. А все остальное — лишь некий груз понятий, который мы «решили нести на себе. Просидев достаточно долго, мы осознаем: «Вот это — в данный момент — и есть то, чем я являюсь». И в этом осознании не будет ничего ужасного. Не надо опасаться какого-то сокрушительного разочарования. Мы просто-напросто откажемся от круглосуточного цирка, за который платим отчуждением от себя самого. Пронаблюдав от начала до конца весь репертуар уловок, к которым мы прибегаем, чтобы спрятаться от самих себя, мы увидим, что никаких причин для огорчений просто не осталось. Единственная проблема — в том. что произойдет это не так быстро, как хотелось бы.
На то, чтобы воспринять себя таким, каков ты есть, могут уйти дни, недели, месяцы, а то и годы. Способности к реализации у людей развиты по-разному, и каждого подстерегают свои особые препятствия. У каждого за плечами своя история. Проживая во время безмолвного сидения разнообразные неприятные чувства, о существовании которых мы прежде и не подозревали, мы приобретаем запас опыта, который придаст нам прочность и заземленность.

Итак, первое достижение на пути ши-не — суметь признать вес многообразие своих реакций на существование. Практика ши-не — это, в первую очередь, привыкание к факту нашего существования. Мы — здесь, и с этим фактом связана некая структура. Структура эта полна и по-своему совершенна: она включает в себя наслаждение и боль, надежду и страх, приобретения и потери, встречи и расставания, гордость и унижение, Ши-не дает нам неопровержимое свидетельство того, что структура эта существует. В «одиночной камере шине все иллюзии и фантазии умирают с голоду — просто потому, что вы перестаете подкармливать их энергией своей вовлеченности.
Воображение предполагает пустоту восприятия. Живопись предполагает пустоту плоскостей, скульптура — пустоту пространства, музыка — пустоту времени, литература — пустоту, незаполненность замысла. Чтобы обнаружить для себя искусство свободы, чтобы открыть свой творческий потенциал, мы должны полагаться на опыт изначально присущей нам живой пустоты— безначального основания того, что мы есть.
Практика ши-не — это метод подхода к чистому холсту Ума и одновременно врата, ведущие к искусству свободы. Посредством ши-не мы освобождаемся от воображения и фантазирования: такова сущность этой практики.
 Мы решительно отказываемся от попыток управлять чем бы то ни было — и, в свою очередь, освобождаемся от каких бы то ни было влияний. Этап работы с воображением и визуализацией наступит позже, когда мы как следует освоимся с осознанием обширности бытия.
Повторим еще раз: опыт ши-не может быть неприятным. Сидение в соответствии с наставлениями четырех Йог позволяет осознать наше четко определенное положение во времени и пространстве. Возможно, мы предпочли бы избежать этого: кому понравится ощущать на личном опыте обнаженность и уязвимость своего бытия?! Мы сознаём, что в каком-то смысле ограничили свои возможности. Мы сознаём, что. практикуя ши-не, мы находимся там, где мы есть: именно в той точке, где мы сидим. Мы сознаём, что это будет продолжаться до тех пор, пока мы не прервем упражнение. Мир нашей деятельности застыл. В коридоре времени, которым мы шли до сих пор. от этого периода сидения не останется следов нашей вовлеченности. Только что нам показывали фильм — эпическую картину или триллер, комедию или мелодраму. И вдруг на экране замер один-единственный кадр — образ нашего «я», сидящего в комнате и пытающегося существовать. Никакое движение больше не отвлекает нас от этого образа, одновременно и конкретного, и аморфного. Каждая частичка нашего «я» — одновременно и здесь, и не здесь. Это может изрядно смутить того, кто до сих пор никогда не ощущал собственной иллюзорности.
 Избегая ши-не, мы избегаем встречи с самими собой. Но следует понимать, что мучительные моменты разочарования, возникающие самопроизвольно под влиянием определенных обстоятельств, существуют независимо от того, признаём мы их или нет. Если мы начинаем практиковать ши-не, то начинаем сами проживать свою жизнь. Если же мы не практикуем шине, то наша жизнь по-прежнему «проживает нас». В каком-то смысле ши-не — это миг, когда открывается затвор объектива. Свет падает на пленку — и мы получаем фотоснимок данного мгновения. Это снимок нас самих, каковы мы в этот миг— «миг вне времени». Может быть, он нам понравится. Может быть — нет. А может, оставит нас равнодушными. Но как бы то ни было, таковы мы и есть— и совершенно не важно, как мы к этому отнесемся.
Практикуя ши-не, мы чувствуем себя ограниченной, но при этом не ограниченной пространственно точкой во времени. Можно попытаться уничтожить эту точку во времени, возвращаясь мыслями в прошлое или представляя себе возможные события будущего. Можно попытаться уничтожить се, погрузившись в сон. Но с таким же успехом можно сидеть и быть тем, что мы есть в данный момент.
Учение всех направлений буддизма начинается с утверждения о безнадежности дуализма. И осознать безнадежность всех наших уловок невозможно, если мы не переживем потрясение, которое сокрушит в нас сами понятия надежды и страха.
 
ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

Вопрос: мне хотелось бы получить разъяснении насчет избавления от фантазий. По-моему, фантазировать бывает в каком-то смысле забавно...
Нгакпа Чогьям: в природе Ума, лишенной каких бы то ни было разграничений, понятия фантазии и реальности не имеют смысла. И то и другое — всего лишь энергия Ума.
Кхандро Дечен: Мы говорим это не для того, чтобы защитить фантазию. Просто любые представления, склоняющие к пуризму или пуританству, мешают практике четырех йог. Но если мы постоянно убегаем в свои фантазии вместо того, чтобы присутствовать, воображение только создает лишние проблемы. Воображение может быть активным или пассивным. Пассивное воображение — это грезы наяву. Грезы наяву — это такое состояние, в котором человек не присутствует нигде, даже в самих этих грезах. Это дремотное, смутное состояние, от которого даже почти не остается воспоминаний. А вот активное воображение — это совсем другое дело. Это состояние, в котором присутствуешь.
Нгакпа Чогьям: Я согласен. Это творческий потенциал, который может служить источником энергии для самолечения, пророческих открытий и художественного творчества. Буддизм ничего не имеет против, а практика ши-не вполне совместима с воображением. Вопрос лишь в том, в каких отношениях вы находитесь со своим воображением.

Вопрос: Не считаете ли вы. что для некоторых людей «проживать во время сидения разнообразные неприятные чувства» окажется непосильной задачей?
Кхандро Лечен: Конечно. Некоторым людям мы вообще не рекомендовали бы практиковать безмолвное сидение. Если человек, находится на такой стадии развития, где ему необходима психотерапия, то к духовным практикам, ставящим под угрозу структуру личности, ему нужно подходить очень осторожно. Небезопасны длительные периоды ши-не и для людей с заниженной до предела самооценкой. Людям с неустойчивой психикой эта практика может нанести большой вред.
Нгакпа Чогьям: Я бы добавил, что людям с неустойчивой психикой вообще следует избегать духовных практик и обучения у духовных наставников, особенно на уровне тантры или дзогчена. К сожалению, людям с психическими расстройствами именно эти духовные традиции часто кажутся особенно привлекательными. А когда таким людям приходится столкнуться с подобным взглядом на свое «я», это оборачивается глубоким потрясением.
 

_________________
Не важно, что написано. Важно, как понято.


Вернуться к началу
 Профиль  
 
Показать сообщения за:  Поле сортировки  
Начать новую тему Ответить на тему  [ Сообщений: 63 ]  На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5, 6, 7  След.

Часовой пояс: UTC + 3 часа


Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 0


Вы не можете начинать темы
Вы не можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения

Найти:
Перейти:  
cron
Powered by Forumenko © 2006–2014
Русская поддержка phpBB